Сентябрьские дни в Москве выдались солнечными и не по-осеннему теплыми. Очень верно сравнил их с пасхальными иеромонах Роман (Красовский) из Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле, один из 34 членов делегации Русской Зарубежной Церкви, сопровождавшей Курскую-Коренную икону Божией Матери в Россию. А протоиерей Георгий Зеленин,настоятель храма архангела Михаила в городе Патерсоне близ Нью-Йорка, заметил, что в храме Христа Спасителя, кажется, и время сегодня ощущается и течет по-иному. Несмотря на многочасовое дежурство у святыни, пение акафиста, стояние в длинной очереди, усталости не чувствуют ни священнослужители, ни люди, с утра до позднего вечера притекающие к долго ими жданному святому образу. Мы беседуем с протоиереем Георгием Зелениным, который первым среди священнослужителей РПЦЗ нес дежурство у чудотворного образа в храме Христа Спасителя.

– Отец Георгий, вы были одним из первых священнослужителей, кто дежурил у чудотворной иконы в храме Христа Спасителя…

– И ощущал в присутствии святыни то же чувство трепета, что и девятнадцать лет назад, когда семинаристом впервые сопровождал икону из Джорданвилля в Нью-Йорк. Тогда икона стояла у меня на коленях, и было необычайно острое ощущение, что ты прижимаешься к Матери Божией, к Ее Богомладенцу и что вся российская история в это время находится у тебя на коленях. И от этого единения рождалось особое чувство, ведь именно эта икона была в покоях царя Феодора Иоанновича, для нее царица Ирина своими руками вышивала ризу; вспоминался и князь Дмитрий Пожарский, который имел ее при своих войсках в годину Смутного времени, когда этой иконой благословлялось русское воинство изгонять из российских пределов тех, кто творил беззаконие в земле русской; вспоминался и почитавший образ фельдмаршал А.В. Суворов, единственный полководец за всю историю, который не проиграл ни одного сражения.

Пред иконой молился и М.И. Кутузов, когда она находилась в войсках во время войны 1812 года. К этому времени относится и чудо исцеления младенца Прохора, будущего преподобного Серафима Саровского. И когда все эти воспоминания живут в тебе, ты ощущаешь себя причастным к истории своего Отчества. Это источник трепета и совершенно особого отношения к святыне.

А в Москве поразительная вещь происходила. Для нашей делегации была составлена замечательная программа, включающая многочисленные путешествия, поездки по святыням Подмосковья и близлежащих епархий. Поначалу, знаю, священники хотели побывать и в одном месте, и в другом. Но случилось непредсказуемое. После того как мы впервые стояли у иконы, священники стали предпочитать оставаться у святыни, а не путешествовать.

– Отец Георгий, а заметили ли вы разницу в том, как встречали икону в России и как встречают ее в зарубежных приходах Русской Церкви?

– Пребывание иконы в рассеянии и пребывание ее в родных пределах – вещи несравнимые. Здесь в полной мере ощущаешь, что значит жить в православной стране, когда многотысячный народ Божий приходит и молится у иконы.

Вне сомнения, что у нас, в зарубежье, она абсолютно необходима, потому что – и я в этом глубоко убежден – если бы не было чудотворного образа Матери Божией, не смогла бы Зарубежная Церковь сохранить свое единство. Это тот самый духовный центр, который собрал вокруг себя осколки русского рассеяния. Икона «Знамения» относится к типу «Оранта», что по-гречески означает «Благословляющая», но для нас она стала «Одигитрией» – «Путеводительницей». И это очень символично.

Но за рубежами родины нас все-таки мало, и каждый раз визит иконы для нас – это маленькое как бы семейное, домашнее торжество. Великая, но тихая радость. Здесь, в России, ты присутствуешь при совершенно другом торжестве; ты видишь, что образ Божией Матери не только семью оберегает, он народ хранит. И вот этот народ ты видишь; видишь, как полторы тысячи человек за один час притекают к иконе, и слышишь, какие скорби приносят и о чем молятся. И это для нас тоже источник особого трепета.

Вот и мне самому в дни прихода чудотворного образа в Россию была явлена большая радость. Я давно искал своего друга юности художника Сергея Симакова. Мы с ним не виделись двадцать лет. Удивительным образом в дни моего приезда с делегацией, сопровождающей Курскую-Коренную икону, мы оказались в Ярославской области в музее, где мне дали и его телефон, и адрес.

Ехал я к другу, теперь уже не Сергею Симакову, а игумену Рафаилу, в храм архангела Михаила (в Бору) близ Углича по глухому лесу и абсолютному бездорожью. Это нетронутые рукой человека места, где без декораций можно спокойно снимать позапрошлый век. Удивительная у нас вышла встреча: через минуту было такое ощущение, как будто и не было этих двадцати лет… Узнал, что за эти годы батюшка и его матушка Елена (в монашестве Анна) претерпели множество скорбей. Отец Рафаил, а тогда он был еще отцом Сергием, потерял свою матушку. Это о них сняты документальные фильмы «Анна и Рафаил» и «Ребро. Портрет жены художника на фоне эпохи», на мой взгляд, именно те фильмы, которые показывают, что есть любовь в жизни православного человека.

Служит отец Рафаил в удивительном месте и в удивительном храме, который и держится его трудами и молитвами. А живет от него в трех километрах – в деревне Загайново, где он окормляет человек 25, которые, как могут, в такой глуши выживают: держат коров, овец.

Вот такую долгожданную, дивную встречу устроила и мне в свой приход в родные места наша «путеводительница».

– Отец Георгий, делегация, сопровождающая чудотворный образ Богоматери, достаточно многочисленна. Это и иерархи Зарубежной Церкви во главе с митрополитом Иларионом, а также священнослужители, миряне…

– При формировании делегации наше священноначалие проявило мудрый подход. В ее состав было включено главным образом духовенство, которое не принимало участия в торжествах воссоединения Зарубежной Церкви с Церковью в Отечестве. Это дает возможность большему количеству священнослужителей побывать в России и понять, что есть современная церковная Россия. И здесь мы думаем о тех, пусть немногих, отошедших от нас. Я говорил со многими членами делегации – священниками и мирянами, и все желают только одного, чтобы отошедшие от нас – а они наша скорбь – ощутили хотя бы частицу того, что есть в настоящем смысле Церковь Христова. А она есть, прежде всего, верующий во Христа народ Божий. И такая Церковь жива и будет жить до конца времен. Для того чтобы ощутить это, надо увидеть и прикоснуться к народу Божию, который живет верой в Спасителя, какие бы внешние обстояния ему ни приходилось претерпевать. И прикоснуться к этой благодати сейчас может любой из тех, кто отошел. Было бы желание. И наш к ним призыв: прииди и виждь.

– А допускаете ли вы мысль о том, что икона может когда-то вернуться в родные пределы, в Курскую Коренную пустынь или в город Курск, например?

– Не может быть и речи о том, чтобы Курская-Коренная икона навсегда вернулась в Россию. Ведь это означало бы оставить обездоленными русских, живущих в рассеянии по всему миру. Но приход образа Матери Божией на родину в дни ежегодно совершаемого в начале сентября крестного хода стал бы доброй традицией, рожденной уже единой, воссоединенной Церковью. Сегодня ничего не мешает возродить традицию так, чтобы крестный ход совершался бы не со списком иконы, а с самим чудотворным образом. И это станет приметой нового времени.

Сейчас домом иконы является собор Знамения Божией Матери в Нью-Йорке, а путешествует она по всем епархиям, по всему миру. Мы надеемся, что отныне сентябрь станет месяцем, когда святой образ будет посещать родные курские пределы, где она была явлена в 1295 году.