Собака лает, а караван идет.

Персидская пословица

Есть ли экономическое сотрудничество сегодня?

Россия с Ираном совместно обладают около 20 процентов общемировых запасов нефти и более 40 процентов запасов газа. Это очень серьёзное основание рассмотреть, каково реальное экономическое сотрудничество двух наших стран в нефтегазовой сфере.

22-24 июня 2010 года в Москве на VIII Международном нефтегазовом конгрессе прошла первая российско-иранская конференция на тему «Деловое и технологическое сотрудничество в нефтегазовой сфере». Если учесть, что Иран постоянно находится под давлением международных санкций ООН и министр обороны США Р. Гейтс публично называет российскую политику поддержки санкций при одновременном сохранении экономических отношений с Ираном – «шизофренией», то данное мероприятие вполне можно назвать современным «ответом Керзону».

Напомним – министр иностранных дел Великобритании лорд Керзон в 1923 году в ультимативной форме потребовал от советского правительства прекратить антибританскую (читай – анти англо-саксонскую) политику на Востоке, в том числе в Иране. Советское правительство тогда организовало шумную публичную пропагандистскую компанию протеста – «ответ Керзону», но в тихой дипломатической части выполнило почти все требования ультиматума.

14 июля 2010 года после встречи Министра энергетики Российской Федерации С.И. Шматко с Министром нефти Исламской Республики Иран С.М. Мирказеми было подписано совместное заявление. Серьёзный документ, в частности там продекларировано: утвердить «Дорожную карту перспективных проектов в сфере нефти, газа и нефтехимии»; изучить возможность учреждения совместного банка по финансированию проектов в нефтегазовой и нефтехимической отраслях; изучить возможность продажи части сырой нефти на своих нефтяных биржах; осуществлять сотрудничество по транзиту природного газа и своповым операциям; изучить возможность создания совместной компании с целью ведения деятельности в проектах по нефти, газу и нефтехимии и т.д.

Всё совершенно замечательно, но как мы видим в меморандуме двух государств пока доминирует глагол «изучить».

А что же происходит на уровне бизнеса?

Как это ни странно, при огромных запасах углеводородов Иран импортирует порядка 40% нефтепродуктов – фактически «сапожник без сапог». Причина в том, что большинство иранских нефтеперерабатывающих предприятий построены западными транснациональными компаниями, так называемыми «Семью сёстрами», ещё во времена шахского режима – то есть более тридцати лет назад. Поэтому сегодня требуются огромные инвестиции для модернизации нефтеперерабатывающего производства.

В сложный для Ирана период российская нефтяная компания «Лукойл» прекращает поставки туда дизельного топлива, выходит из проекта по разработке Анаранского нефтяного месторождения. Оно и понятно, ведь «Лукойл» тесно связан с американским капиталом через своего крупного акционера ConocoPhillips, а лоббировал эту техасскую нефтяную компанию не кто иной, как Дж. Буш-младший еще будучи президентом США.

Уже много лет другая российская нефтяная компания «Татнефть» ведёт переговоры по добыче нефти в Иране. В 2005 году ею с «Фондом обездоленных Исламской Республики Иран» было создано совместное предприятие «ПарсТат», однако до сих пор оно так и не получило ни одного госконтракта на разведку и добычу нефти.

Гораздо успешней продвигаются дела у «Газпрома». Например, его дочернее предприятие «Газпром нефть» совместно с Национальной иранской нефтяной компанией (NIOC) займётся разработкой двух нефтяных месторождений в Иране – «Азар» и «Шангуле».

«Газпром» в международном консорциуме осваивает гигантское газоконденсатное месторождение «Южный Парс», содержащее половину запасов иранского газа. Строит в Иране подземные хранилища газа, разрабатывает генеральную схему газораспределительной сети страны, а также участвует в строительстве и обслуживании национальных газовых сетей.

Конечно, есть определённая специфика юридических взаимоотношений с российскими компаниями, которые вкладывают средства в иранскую экономику. Статья 81 Конституции Исламской Республики Иран гласит: «Правительству абсолютно запрещается предоставлять концессии иностранцам для организации публичных компаний и организаций или обществ в коммерческом, сельскохозяйственном, промышленном и добывающем секторах и в сфере услуг». Но для привлечения зарубежных инвесторов Меджлис в 2002 году принял Закон Исламской Республики Иран «О поощрении и защите иностранных инвестиций».

Вдобавок есть ещё военно-политическая специфика – вся нефтегазовая отрасль Ирана полностью контролируется Корпусом стражей Исламской революции. КСИР – это военно-идеологическая организация орденского типа, подчиняется непосредственно Рахбару – Высшему руководителю Ирана Аятолле Али Хосейни Хаменеи. Но степень доверия между нашими странами ещё совсем недавно была настолько высока, что в 2007 году Аятолла Хаменеи лично встретился с первым главой немусульманского государства В.В. Путиным.

Однако ведь в таких же условиях работают и другие зарубежные компании. Смогла же Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) обойти «Газпром нефть» в борьбе за разработку нефтяного месторождения «Северный Азадеган».

Итак, есть ли сегодня экономическое сотрудничество в нефтегазовой сфере между нашими государствами? Нельзя сказать, что его нет. Но и назвать это сотрудничество соответствующим роли, которую играют Россия и Иран на мировом рынке углеводородов, тоже нельзя.

Счет счетом, а брат братом.

Персидская пословица

 Геополитическая необходимость сотрудничества – взгляд сбоку

С одной стороны Россия и Иран в каких-то сегментах энергетического рынка потенциальные конкуренты. Например, проект «Набукко»[1] по поставке через Турцию прикаспийского газа из Туркмении и Азербайджана в Европу изначально предполагал участие Ирана, в том числе поставками газа из Персидского залива («Южный Парс»). Но из-за иранской ядерной программы это участие было «заморожено». Однако иранская сторона уже делала заявления о готовности вернуться в этот проект, тем более что Евросоюз периодически педалирует тему «Набукко», как альтернативу поставкам газа из России, в частности «Южному потоку». Несмотря на давление США, многие европейские лидеры вполне благосклонно относятся к сотрудничеству с Ираном, ведь себестоимость добычи иранского газа ниже, чем российского – значит ниже цена, а это дополнительный рычаг давления на Россию.

С перспективой альтернативного транзита газа в Турцию и Европу связано и намерение строительства дополнительных трубопроводов из Ирана в Турцию, несмотря на то, что Турция сегодня уже получает российский газ по «Голубому потоку». А также ввод дополнительных газопроводов из Туркмении в Иран, хотя туркменский газ традиционно поставляется по российским сетям. Видно, что взаимоотношения Ирана с третьими странами иногда ведёт к противоречию в уже сложившихся отношениях России с ними. Это отчасти влияет на отрицательную позицию России по принятию Ирана в Шанхайскую организацию сотрудничества.

Ещё пример: сложные отношения Ирана с Катаром, поскольку они осваивают одно колоссальное месторождение «Северное/Южный Парс», находящееся в территориальных водах обеих стран, существенно сдерживают совместные российско-иранско-катарские газовые проекты.

Но с другой стороны, несмотря на разные подходы, Россия с Ираном смогли договориться при создании Форума стран – экспортеров газа. Это объединение государств учреждено в 2008 году в составе постоянных участников (Алжир, Боливия, Венесуэла, Египет, Иран, Катар, Ливия, Нигерия, Россия, Тринидад и Тобаго, Экваториальная Гвинея) и наблюдателей (Нидерланды, Норвегия, Казахстан). Иногда его не совсем точно именуют «газовой ОПЕК», но так или иначе ФСЭГ уже является серьёзным экономическим и, что гораздо важнее, политическим инструментом. О чём свидетельствует озабоченность в США и Евросоюзе.

По поставкам иранского газа в Европу можно было бы вернуться к рассмотрению проекта, изучавшегося ещё в СССР. Когда газ из Ирана идёт транзитом через Азербайджан в Россию, а далее в Европу, либо также транзитом через Туркмению и Казахстан в Россию. Возможны поставки по схеме замещения или «своп», когда иранский газ потребляется в России, а аналогичный объём уже российского газа экспортируется в Европу. Таким путём Россия и Иран могут перейти от конкуренции к взаимовыгодному партнёрству.

Остаётся в силе также российское предложение о продаже части иранской нефти на Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже.

Ещё более перспективным является не западное, а восточное направление. Быстрорастущая экономика Индии потребует соответствующего обеспечения энергоресурсами. Строительство газопровода из Ирана в Индию через Пакистан уже запланировано и российский «Газпром» заявил о готовности оказать техническую и финансовую помощь этому проекту.

Если с Индией у Ирана только намечаются крупное нефтегазовое сотрудничество, то с Китаем оно уже де-факто существует. «Свято место пусто не бывает!» гласит русская пословица – и в отсутствии западных и российских компаний китайцы прочно заняли позицию ключевых иранских партнёров. Кроме экспорта нефти и сжиженного газа Поднебесная инвестирует средства в разработку нефтяных месторождений. Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) является оператором освоения двух крупных месторождений «Северного и Южного Азадегана». В разработке другого месторождения «Ядараван» участвует Китайская нефтяная и химическая корпорация (Sinopec). Не отстаёт от КНР и Япония.

Почему же вокруг Ирана переплелись в запутанный клубок интересы и противоречия фактически половины земного шара – России, Европы, США, Китая, Индии, Японии. Только ли дело в природных дарах Всевышнего, милостиво наделившего наши страны нефтью и газом?

Один из столпов геополитики Х. Маккиндер полагал, что для политического доминирования в мире необходимо контролировать Хартленд (англ. Heartland – «сердцевинная земля»), который, по его мнению, находился большей частью в Западной Сибири и немного в Средней Азии. Однако сегодня можно сказать – Хартленд находится всё-таки гораздо южнее, а именно – включает в себя такие страны, как Иран, Афганистан и Пакистан.

В этом регионе сконцентрировано то, что так необходимо для удержания мировой финансовой системы от катастрофического обвала. В проявленной части – углеводороды Персидского залива, а в не проявленной – наркотики из Афганистана. Здесь же сконцентрирована наиболее пассионарная часть исламской уммы – как шииты, так и сунниты, которые бросили вызов западной модели общества потребления.

Именно поэтому США в 2001 году нанесли удар по Афганистану, в 2003 году по Ираку и планировали в 2005-07 годах воздушно-космический удар по Ирану. Вероятность этого удара и по сей день достаточно высока.

Очевидно, что и иранские и российские нефтегазовые ресурсы сегодня являются одним из важнейших факторов не только текущей международной политики, но и будущего мироустройства. Какова будет новая мировая финансовая система? На каких духовных принципах будут развиваться родственные и культурно, и исторически наши не западные цивилизации? Это ли не основание для сотрудничества наших государств?

Не дашь – не получишь

Персидская пословица

Взгляд сверху

Если оторваться от земных недр и посмотреть на всё происходящее сверху, то можно сделать следующую оценку.

Будущее народов нашей планеты определяется не столько политической конкуренцией между государствами, сколько противоборством мировых цивилизационных проектов. Таких активных мировых проектов за карточным столом истории, а не за шахматной доской как нас пытаются убедить, сегодня пока четыре.

Во-первых, это проект глобализма белых англосаксонских протестантов (WASP). Их ближайший замысел – сдержать экономическое развитие своих конкурентов Европы и Китая, путём контроля над нефтегазовыми ресурсами и путями их транзита. За это время англосаксы намерены перескочить постиндустриальный барьер и за счёт объявленной NBIC (нано-, био-, инфо-, когно) конвергенции перейти к водородной энергетике в промышленности и электродвигателю вместо двигателя внутреннего сгорания. В военной области создать качественно новые вооружения, например, «боевую молекулу», которая способна избирательно поражать не только технику противника, но и определённых людей, и даже целые народы по их генотипу. Это позволит полностью закрыть вопрос по ядерному оружию, как сдерживающему фактору. Таким образом, англосаксы намерены выполнить свою миссию «бремя белого человека» – быть во главе всей истории Земли.

Во-вторых, это проект мондиализма Святого Престола католической церкви и староевропейской аристократии роялов-риглов. Их замысел столкнуть лбами своих «заклятых друзей» англосаксов и финансовый интернационал евреев. Выиграть время за счёт поставок углеводородов из России, Прикаспия и Персидского залива. Подготовить «Битву Конца», которая согласно библейским пророчествам должна состояться от Нила до Евфрата. «Битва Конца» обрушит мировую финансовую систему и вместо доллара на Олимпе окажется евро. Таким образом, Святой Престол и роялы-риглы намерены вернуть себе утраченные после реформации XVI века позиции сильных мира сего.

В-третьих, это проект интернационализма Вечного Царства Израилева, не путать с сионистским государством Израиль, которым финансовый интернационал евреев (Барухов, Коэнов, Ротшильдов, …) пожертвует как «сухими ветвями древа Израилева». Их замысел – в тайном союзе с Китаем перенести туда промышленную базу, а затем обанкротить США, тем самым лишив англосаксов их главной опоры. В обстановке всеобщего финансового хаоса и форс-мажора вернуться к золотому стандарту, обеспечить себе полный контроль над мировыми финансами, обнулить виртуальные активы и перераспределить в свою пользу реальные, в том числе углеводородные. Таким образом, иудеи намерены исполнить ветхозаветное пророчество – «Пасти народы мира по завету Всевышнего».

В-четвёртых, это проект национализма Срединной империи китайцев. Их замысел – обеспечить бесперебойную поставку сырья и в первую очередь углеводородов из Персидского залива и Прикаспия на «фабрику XXI века». Довершить свой экономический рывок, тем самым выполнить решения Компартии и к 2019 году превзойти США по совокупной мощи (экономики, культуры, политики). Таким образом, китайцы намерены отомстить Западу за прежние унижения Опиумных войн. Доказать, что «желтые люди – лучшие из лучших» и центром мира является Поднебесная. Построить гармонию стран и народов, понимаемую как строгую иерархию «старший-младший».

Так что же делать России и Ирану, когда столько желающих разыграть углеводородную карту в свою пользу за наш счёт? Есть ли выход? Можем ли мы сесть полноправными игроками за карточный стол истории?

Конечно можем. Китайцы точно знают, что согласно Коду Перемен – Зелёное Дерево Востока одолевает Жёлтую Почву Центра. Центр – разумеется сам Китай. А Восток в китайском сознании занимают русские северо-запада России, тюрки Поволжья и Средней Азии, а также непременно персы Ирана. Но одолеть китайцев мы должны не силой оружия или мощью экономики, а в сознании.

Только совместно Россия с Ираном, грамотно разыгрывая нефтегазовую карту, могут выиграть время и «обогнать не догоняя» – обойти соперников не в нано-, био-, инфо- технологиях шестого уклада, а в когнитивных технологиях седьмого уклада, иначе говоря технологиях управления поведением людей.

Новые когнитивные технологии, нацеленные на сознание, сделают бессмысленным применение «боевой молекулы», нацеленной на тело. Позволят избежать уготованной катастрофы «Битвы Конца», где «Гог в земле Магог, князь Роша, Мешеха и Фувала» – отождествляемый с Россией, вместе с Персами терпит сокрушительное поражение. Утвердят мерилом новой экономики знаний не количество золота, а творческие способности человека. Позволят продемонстрировать образец гармоничных взаимоотношений между цивилизациями, государствами и народами Земли.

А это и есть «Свет с Востока» о котором давно говорили пророки и провидцы, то, что ждут многие люди планеты от России и Ирана.

И где правильно поставить запятую в предложении «Россия – Иран: дружить нельзя расстаться» придётся решать ответственной Знати наших стран.

Валерий Муниров, и.о. председателя Союза военных исламоведов России