Станица Галюгаевская расположена на берегу Терека. На той стороне - Чечня. Жители станицы до сих пор вспоминают первую и вторую чеченские кампании - их начало Галюгаевская встречала ополчением, не зная, чего ждать из-за реки. Рыли над Тереком окопы, строили огневые точки, вооружались самостоятельно, рассказывает атаман станицы Юрий Бондарев.

Тревожились не на ровном месте - в самом начале первой кампании группа боевиков перебралась через Терек и расстреляла несколько человек, выбравшихся на окраину станицы на пикник.

Сначала оборону намеревались держать до прихода федеральных войск. Когда военные пришли, станичники посмотрели на этих 18-летних мальчишек, и возникло ощущение, что теперь надо охранять не только себя, но и их. Собирали по дворам еду и курево для солдат.

Одна из огневых установок расположилась по соседству с домом Бондарева. Каждый вечер она принималась стрелять за Терек. Бондарев: «Жена сначала очень встревожилась - они стреляют, чего ты лежишь?!» Три ночи не спала, потом постепенно привыкла. Через пару месяцев, когда однажды вечером огонь не был открыт - возникло ощущение, будто что-то случилось: «Они не стреляют, чего ты лежишь?!» Взял я оружие, пошёл смотреть - не вырезали ли их там в темноте...»

А ещё у самого Терека стояло миномётное подразделение федералов, методично обстреливавшее направление посёлка Майское на чеченском берегу. Однажды жители станицы увидели по телевизору репортаж, в котором сообщалось, что федеральные силы только что вошли в Майское. «Мы к командиру миномётчиков, а он отвечает, мне, мол, приказа никто не отменял. Пришлось самим дозваниваться в вышестоящий штаб, улаживать».

Бондарев - на редкость спокойный, доброжелательный человек. Конфликтов с кавказцами в станице нет уже несколько лет, с начала 90-х - даже бытовых драк. Это большая редкость. «Взаимное уважение держится на балансе сил...» - усмехается.

В чём секрет? Очень просто. Галюгаевская - едва ли не единственная казачья станица, куда кавказцы заходят только в светлое время суток. Днём можно беспрепятственно приехать по делам или в гости. Можно и заночевать, если в конкретной казачьей семье тебя ждут. Только по заведённому несколько лет в станице порядку стало необходимо на въезде объяснить казачьему патрулю, кто именно тебя ждёт в гости. 

В этом нет никакого нарушения кавказской межнациональной этики. Есть мужчины, жёстко (и понятно для любого кавказца) охраняющие свои семьи и дома. Весь Кавказ живёт так - когда едешь в гости, нужно, чтобы тебя ждал (а лучше - встречал) уважаемый человек.

Некоторое время назад атаман отменил казачьи патрули на въезде в станицу. А порядок в Галюгаевской остался. Предположу - потому, что в ней живут люди, придерживающиеся нормального для Кавказа уклада: держат дистанцию. Вместо умозрительной "братской интернациональной любви народов", превращающей жизнь в коммуналку с неизбежными в коммуналке конфликтами - кавказские закрытость и дистанция. И всё спокойно.

К слову, об интернационале. Средняя станица на Тереке - это 3-4 тысячи населения примерно 35 национальностей. В Галюгаевской количество национальностей учитывается пальцами одной руки. И там совсем нет кавказцев, как в чеченский аул сегодня не приедут жить русские, казаки, украинцы... Во всех прочих станицах, где нам удалось побывать, главная межэтническая проблема - это стремительный рост доли кавказцев - за счёт миграции. А уж конфликты - прилагаются автоматически.

Главная проблема, которая сегодня беспокоит атамана (он же - выборный глава станичной администрации) - как продать выращенное станичниками зерно. «Они там в Москве опять за границей будут закупать, а мы тут по три пятьдесят пристроить не можем».

Однако жизнь идёт. 

Источник: сайт "Третий Рим".