После таких подступов, наверное, пора перейти к описанию самой Висло-Одерской операции. Однако она настолько сложна, многопланова и многоступенчата, что изложить ее коротко и доступно для широкого круга читателей невозможно. Но образное, художественное описание дает возможность показать суть дела наглядно и более доходчиво, чем в пухлом профессиональном, научном изложении.

Даже не искушенные в военных делах читатели, наверное, слышали о «кумулятивных» и «подкалиберных» снарядах. Для тех, кто не слышал, поясню. С увеличением толщины брони танков появилась необходимость увеличивать пробивную способность снарядов.

Большим по величине снарядом можно пробить и более толстую броню. Но такой снаряд должна выстреливать и более крупная пушка. А большая пушка не годится для стрельбы прямой наводйкой в борьбе с танками. Для противодействия маневренным и быстроходным танкам необходима также подвижная, легкая пушка. Да и производство тяжелых пушек и снарядов стоит гораздо дороже. Изобретатели и военные ученые пошли по пути со здания более пробивных снарядов для пушек, уже имеющихся на вооруже нии армии. И создали. Кумулятивный снаряд, в котором благодаря особой конфигурации взрывчатки внутри снаряда увеличивается ударная сила взры ва, направляя ее не вразброс, как в осколочном для поражения живой силы, а в одном направлении. Для сравнения представьте себе увеличительное стек ло, которое собирает солнечные лучи в пучок и прожигает или поджигает дерево или бумагу, на которую этот луч направлен.

Очень оригинально и экономно решили военные ученые проблему про бойной силы изобретением еще и подкалиберного снаряда. Сохранив вне шнюю конфигурацию и калибр, пригодный для стрельбы из существующих пушек, они вставили внутрь снаряда сердечник (разумеется, описы ваю я это упрощенно). И вот снаряд по старому расчету бьет в броню, про бивает ее или недопробивает, на этом его расчетная функция свершилась. А тяжелый сердечник, находящийся внутри снаряда, продолжает полет по инерции, да еще толкаемый силой взрыва, добивает броню (если снаряд ее не прошиб) и, влетая внутрь танка, поражаете нем экипаж и оборудование. Следовательно, в противотанковом снаряде его пробивную силу уве личивает вот этот самый сердечник, находящийся внутри основного ка либра, поэтому и название такое — подкалиберный.

А теперь нам придется заглянуть в далекую историю — в 1916 год, четвер тый год Первой мировой войны. Тогда из-за появления большого количества пулеметов и скорострельной артиллерии стало почти невозможным проры вать оборону, хорошо оборудованную в инженерном отношении. Война ста ла изнурительно-позиционной. Войска долго стояли на одних позициях, все попытки прорыва приводили к неудачам и большим потерям.

Наконец, в июне 1916 года командующий Юго-Западным фронтом рус ский генерал Брусилов нашел способ.прорыва позиционной обороны. Он, имея почти равные с противником силы (573 тыс. штыков и сабель против 448 тысяч; легкой артиллерии 1770 против 1301, но, уступая в тяжелой ар тиллерии более чем втрое: 168 против 545 орудий), решил, наступая на всем фронте создать на нескольких участках, намеченных для прорыва, превос ходство в 2—2,5 раза.

Благодаря этому «изобретению» Брусилов прорвал фронт противника на 70 километров на одном из участков и за три дня продвинулся в глубину на 25—30 километров и взял город Луцк. Через неделю войска Брусилова разгромили 4-ю австро-венгерскую армию эрцгерцога Иосифа-Фердинан да и продвинулись на глубину 65—75 километров. Дальнейшее (вполне возможное) развитие прорыва было остановлено из-за отсутствия резервов, пассивности соседей и противодействия свежих частей противника.

В этом сражении, в течение мая—июля, противник потерял полтора миллиона только убитыми, а российская армия — 500 тыс.

Некоторые теоретики считали, что оборона благодаря современному инженерному оборудованию и массовому насыщению пулеметами и ар тиллерией стала неодолимой для наступления.

Брусиловский прорыв вошел в историю военного искусства как новая форма прорыва позиционной обороны.

Этим способом прорыва широко пользовались полководцы всех воюющих государств во Второй мировой войне, в их числе и Жуков.

А то, что изобрел Георгий Константинович в Висло-Одерской операции, по вкладу в военное искусство не менее значимо.

Жуков прибыл в Люблин, в штаб 1-го Белорусского фронта, 15 ноября 1944 года (начальник штаба генерал М.С. Малинин, член Военного совет К.Ф. Телегин) и на следующий день вступил в командование. Рокоссовс кий в этот же день убыл на 2-й Белорусский фронт.

На сей раз маршал Жуков «скрестил шпаги» с командующим группой армий «А» генерал-полковником И. Гарпе, и не только с ним, но и с са мим верховным главнокомандующим Гитлером, потому что 1-й Белорусский фронт стоял на Берлинском направлении, и этому участку уделялось постоянное внимание всего военного руководства Германии, здесь были сосредоточены главные силы.

Перед фронтом Жукова была выявлена всеми видами разведки мощней шая оборона глубиной до 500 километров, с семью оборудованными мощ ными укрепленными рубежами. На каждом рубеже до трех позиций, и в каж дой позиции по нескольку траншей, опять же последовательно одна за другой. И всюду минные поля, проволочные заграждения, надолбы и рвы про тив танков, доты и дзоты, врытые в землю танки, орудия прямой наводки, бесчисленное количество пулеметов, пушек, минометов. В глубине обороны — авиация на ближних и дальних аэродромах. Ну и, наконец, эти пози ции занимала и совершенствовала самая главная сила — войска, солдаты, офицеры, генералы, хорошо обученные, прекрасно владеющие оружием.

Жукову надо пробить всю эту оборонительную махину, выполненную в семи вариантах (рубежах), каждый глубиной 10—15 километров со все ми ловушками, отсечными и ложными позициями общей глубиной, по вторяю, 500 километров. (Брусилов прорывал всего один такой десятики лометровый рубеж.)

Прикиньте: как пробивать такую оборону?

Не станем мучиться долго в предположениях, воспользуемся опытом известных нам полководцев.

Маршал Еременко, наверное, тщательно изучил бы позиции против ника, нашел бы и них слабые места, сосредоточил бы там главные силы и стал прорывать один рубеж за другим.

Маршал Рокоссовский в проведенных им операциях показал большую гибкость — он любитель фланговых ударов, обходов. И в этом случае он прорвал бы оборону на каком-то узком участке и стал бы сматывать рубеж за рубежом, громя их с фланга и тыла.

Что изобрел (не боюсь этого сравнения — анализ, изучение ситуации и находку в методе вполне можно приравнять к научному открытию, изоб ретению, ну а коль скоро мы говорим об искусстве, к блистательному про явлению этого самого военного искусства) Жуков: пропорол все семь ру бежей одним ударом на всю глубину в 500 километров в феноменально короткий срок — за 15 дней!

Чтобы пройти 500 километров пешими колоннами без боев, нужно имен но столько дней и ночей — по уставу суточный переход — 45 километров. 500:45=12 суток; после каждых трех дней перехода полагается отдых — сут ки. Вот и получается 15 суток обычного марша без боевых действий.

Как же можно за 15 дней пробить такую махину с боями?!

Оказывается, можно, в этом и проявилась талантливость и гениальность полководца Жукова.

Вот теперь нам понадобятся ранее приведенные пояснения о подкали берных снарядах.

Наметив три участка для прорыва обороны противника, Жуков создал на этих главных направлениях пробивные мощные танковые кулаки. На пример, с Магнушевского плацдарма, после первого удара трех общевой сковых армий, били в наметившийся прорыв две танковые армии (по взя той нами аналогии — кумулятивные противотанковые снаряды с мощной пробивной силой, направленной в одном направлении).

И как только эти танковые армии пробивали главный оборонительный рубеж, дальше, в глубину обороны, устремлялись передовые отряды (под калиберные сердечники!) и мчались вперед в пространстве, не имеющем плотного насыщения войсками (они остались позади на главном рубеже).

Таким образом, построив войска по принципу действия подкалибер ного снаряда, Жуков пробил мощнейшую оборону противника на глуби ну 500 километров в невиданно короткие сроки.

Причем передовые отряды были введены Жуковым на трех направле ниях. Они не только пробились в глубину, но дезорганизовали, демора лизовали войска на тыловых рубежах и помогли следующим за ними армиям расширить прорыв до 500 километров по фронту.

Левее фронта Жукова 12 января перешел в наступление (на два дня рань ше) 1-й Украинский фронт под командованием маршала Конева. Правее 13 января (на день раньше) двинулся вперед 2-й Белорусский фронт Ро коссовского. Эти фронты наступали успешно и продвинулись на несколь ко десятков километров.

Фронт Жукова ударил 14 января, да так, что через два дня войска 1-го Бело русского фронта догнали и обогнали ушедших ранее вперед соседей справа и слева.

Чтобы долго не описывать сложные перипетии сражения, приведу цитату (ее и Жуков использовал в своих воспоминаниях) из книги немецкого генерала Типпельскирха: «К вечеру 16 января на участке от реки Ниды до реки Пилицы уже не было сплошного, органически связанного немец кого фронта. Грозная опасность нависла над частями 9-й армии, все еще оборонявшимися на Висле у Варшавы и южнее. Резервов больше не было».

Благодаря таким успешным действиям 1 -й Белорусский фронт не толь ко осуществил план Варшавско-Познаньской операции, но сражение приобрело более широкие и глубокие масштабы и переросло в крупнейшую в истории войн Висло-Одерскую операцию, осуществленную двумя фрон тами — 1-м Белорусским (Жуков) и 1-м Украинским (Конев) при содей ствии 2-го Белорусского (Рокоссовский).

Жуков настолько опережал своих соседей, что Сталин был вынужден сдерживать его:

— С выходом на Одер вы оторветесь от фланга 2-го Белорусского фронта больше чем на 150 километров. Этого сейчас делать нельзя. Надо подо ждать, пока 2-й Белорусский фронт закончит операцию в Восточной Прус сии и перегруппирует свои силы за Вислу.

— Сколько времени это займет? — спросил Жуков.

— Примерно дней десять. Учтите — 1-й Украинский фронт сейчас не смо жет продвигаться дальше и обеспечивать вас слева, так как будет занят не которое время ликвидацией противника в районе Оппельн — Катовице.

Жуков понимал: противник деморализован и не способен сейчас на упорное сопротивление и поэтому настаивал на своем:

— Я прошу не останавливать наступление войск фронта, так как по том нам будет труднее преодолеть Мезерицкий укрепленный рубеж. Для обеспечения нашего правого фланга достаточно усилить фронт еще од ной армией.

Сталин обещал подумать. Но время шло, а никакого решения Верховный не сообщал. В это время Жуков получил данные разведки о том, что Мезерицкий укрепленный район на многих участках не занят немецкими войсками.

Командующий группой армии «А» И. Гарпе не успевает отводить части, которые остались на первых рубежах. А Гитлер опаздывает с выдвиже нием резервов из глубины.

Жуков, не дожидаясь ответа Верховного и не принимая во внимание его рекомендацию приостановить наступление, решил ускорить продвижение войск к Одеру и захватить на его западном берегу плацдармы.

Равные силы фронта (как кумулятивные снаряды!) ударили на определенных направлениях и пробили Мезерицкий укрепленный рубеж с незначительными силами противника. И тут же (как подкалиберные сердечники!) Жуков опять запускает передовые отряды для захвата переправ и плацдармов на Одере.

Жуков в своей книге с явным удовольствием напоминает имена прекрасных офицеров и солдат, которые поняли замысел своего командующего и отлично выполнили этот маневр.

«Огромная заслуга в захвате плацдарма принадлежит передовому отряду 5-й ударной армии. Возглавил этот отряд заместитель командира 89-й гвардейской стрелковой дивизии полковник Х.Ф. Есипенко...

В состав отряда входили 1006-й стрелковый полк 266-й стрелковой дивизии, 220-я отдельная танковая бригада во главе с полковником А.Н. Пашковым, 89-й отдельный тяжелый танковый полк, истребительный противотанковый полк и 489-й минометный полк».

Вот какой «подкалиберный сердечник» запускал Жуков впереди главных сил, пользуясь благоприятной обстановкой!

Дальше маршал пишет:

«Появление советских войск в 70 километрах от Берлина было ошеломляющей неожиданностью для немцев.

В момент, когда отряд ворвался и город Кинитц, на его улицах спокойно разгуливали немецкие солдаты, в ресторане было полно офицеров. Поезда по линии Кинитц — Берлин курсировали по графику, нормально действовала связь».

Далее Жуков с восхищением рассказывает, как смельчакам в передовых отрядах пришлось тяжело удерживать захваченные плацдармы. Гитлеровцы понимали, какими непоправимыми бедами для них станут эти наши вклинения на противоположный берег Одера, который они намеревались превратить в непреодолимый, последний рубеж перед Берлином.

Передовые отряды совершили невозможное, они удержали плацдармы до подхода главных сил. Многие погибли, многие стали Героями Советского Союза в этих боях. Но с приходом главных сил напряжение не ослабло. Наоборот, подходили новые резервы гитлеровцев, и сражение разгоралось с еще большей силой.

Символический поединок маршала Жукова с командующим 9-й немецкой армией генералом С. Лютвицем и командующим группой армий «А» генералом И. Гарпе завершился победой Жукова. Гитлер снял обоих этих командующих и заменил первого генералом Г. Буссе, второго — генералом Ф. Шернером (которого вскоре произвел в фельдмаршалы).

Воздавая должное Жукову, мы, конечно, понимаем, что блестящее осуществление операции не только его заслуги. Но, к сожалению, нет возможности описать трудности, которые преодолевали солдаты, и сложнейшие, подчас критические ситуации, возникавшие перед командирами всех степеней, от сержанта до генерала в многотысячных побоищах людей и техники. Они были опытные мастера тяжелейшего на земле военного дела, прошедшие за годы войны огни, воды, госпитальные кровати, где не раз ощутили холодное дыхание смерти.

Сколько бы ни заняли места имена ближайших соратников маршала Жукова в этом сражении, я считаю обязательным назвать их, хотя бы самых близких, кого он видел тогда в лицо, говорил по телефону или радио, кто вкладывал все силы и душу, рисковал жизнью ради выполнения его замыслов, и, по сути дела, все они были соавторами Георгия Константиновича в этой блестящей победе (позднее некоторые из них стали маршалами, но в те дни они были еще генералами): командующий 8-й гвардейской армией Василий Иванович Чуйков, 5-й ударной армией Николай Эрастович Берзарин, 61-й армией Павел Алексеевич Белов, 3-й ударной армией Василий Иванович Кузнецов, 69-й армией Владимир Яковлевич Колпакчи, 47-й армией Франц Иосифович Перхорович, 33-й армией Вячеслав Дмитриевич Цветаев, 1-й гвардейской танковой армией Михаил Ефимович Катуков, 2-й гвардейской танковой армией Семен Ильич Богданов, 16-й воздушной армией Сергей Игнатьевич Руденко, командующий 1-й армией Войска Польского Станислав Гилярович Шоплавский, командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса Владимир Викторович Крючков, 7-го гвардейского кавалерийского корпуса Михаил Петрович Константинов. Все они Герои Советского Союза, а кое-кто — дважды.

Чтобы не сложилось впечатление, что в этой операции успех давался Жукову очень легко и наступление развивалось быстро и стремительно по взмаху его маршальской длани, расскажу не об обычных трудностях при организации и проведении таких грандиозных сражений, а о дополнительных к обычным, возникших только в этой операции.

Как всегда, перед наступлением надо было произвести перегруппировку и построить огромное количество войск на местности, согласно замыслу Жукова. В обычных условиях это занимает много времени, потому что передвижения с целью маскировки совершаются только ночью.

Для перегруппировки войск перед Варшавско-Познаньской операцией были такие невероятно трудные условия, что нарочно не придумаешь.

Наступление должно было начинаться с двух плацдармов, ранее захваченных на западном берегу Вислы, — Магнушевского и Пулавского. На эти плацдармы надо было переправить огромное количество войск и техники. Например, на Магнушевский три общевойсковые и две танковые армии!

Как бы ни маскировались, такую массу войск спрятать невозможно. Гитлеровцы без особых усилий разведки понимали, для чего сосредоточиваются эти войска на Берлинском направлении, и поэтому использовали удобный момент, пока наши соединения так скучены, бомбили их днем и ночью.

Раньше нашим поискам оказывали большую помощь своими боевыми действиями и разведкой партизанские отряды. Теперь в тылу врага парти зан не было. Ведение разведки очень усложнилось. И наоборот, в тылу наших войск действовали теперь бендеровские и другие националисти ческие банды и многочисленная агентура противника. Теперь железнодо рожные пути, мосты на шоссейных дорогах, связь, работа тыловых учреж дений постоянно подвергались нападениям этих банд.

По этому поводу придется сделать небольшое отступление. В новых, необычных для действия советских войск условиях Жуков опять проявля ет находчивость и широту мышления. Для экономии сил и средств мар шал предлагает свернуть партизанское движение, поскольку с выходом на территорию Румынии, Польши и Германии партизанские отряды фронтового подчинения уже не могли действовать так эффективно, как на со ветской земле при поддержке своего населения.

Вносить такое предложение было в некоторой степени даже опасно для Жукова. Шутка ли — ликвидировать партизанское движение!

Это движение курировал близкий к Сталину маршал Ворошилов. Пред ложение Жукова прямо затрагивало интересы Ворошилова и лишало его авторитетного поля деятельности (а в годы войны, как известно, Климент Ефремович ничем особенно не отличился). В общем, Ворошилов мог «на дуть в уши» Сталину все что угодно, вплоть до пособничества Жукова про тивнику.

Но государственные и военные интересы для Жукова были выше ка ких-либо личных желаний, и маршал написал Сталину следующее пись мо:

«Штабы партизанского движения при фронтах в настоящее время, в связи с освобождением нашей территории от противника, потеряли свое значение. Сейчас, кроме Прибалтики, штабы ничего не делают.

Я считаю: штабы партизанского движения при фронтах нужно ликви дировать.

Прошу Вашего решения.

Жуков 4.09.1944 г., 20.30».

С выходом наших войск на территорию сопредельных государств «партизанская ситуация» как бы поворачивалась на 180 градусов: теперь в тылу наших войск развили активную диверсионно-террористическую деятельность враждебные нам силы, которые организовывало, вооружало и снабжало гитлеровское командование, — это бандеровцы, националисты различных мастей и окрасок, аковцы — бывшие офицеры и солдаты Ар мии краевой, руководимые польским эмигрантским правительством, и другие просто бандитские отряды.

Насколько они затрудняли боевые действия и снабжение советских войск, видно из таких вот докладных.

«Начальнику Генерального штаба Красной Армии.

28.10.1944 года в 9.00 в районе ст. Быстрица(15 км сев. Люблин) на скла де авиабомб в ВА, при разгрузке эшелона с боеприпасами, произошел взрыв, который продолжался до 14.00 28.10.44 г.

По предварительным данным взрывом уничтожено 300 вагонов бое припасов и 10 тонн д. т., убито 100 человек и ранено 200—300 человек, глав ным образом местных жителей... Причины взрыва пока не установлены...»

Шестая воздушная армия была придана войскам 1-го Белорусского фронта, и потеря 300 вагонов бомб конечно же была для Жукова и для его наступающих войск ощутимым ослаблением авиационной поддержки.

Из другого донесения:

«13 октября 1944 года аковцы организовали восстание в 31-м полку 7-й польской стрелковой дивизии. В результате бунта ушли в леса 1661 солдат и 81 офицер. Бунтовщики убили русских офицеров. Они призывают другие польские части переходить на их сторону, а мирному населению приказы вают уклоняться от мобилизации и вступать в А. К. Деятельность А. К. по раз ложению Польского войска облегчается засоренностью подразделений и штабов Польского войска агентурой А.К....»

Во многих донесениях говорится об уничтожении партийных работни ков, милиции и советских учреждений. Террор приобрел массовый харак тер, нападения совершались на госпитали, колонны войск, склады и шта бы тыловых учреждений.

Жуков и в этом случае не ограничивался только своими мерами, он счи тал, что необходимо организовать специальную службу по охране тылов и борьбе с бандитами, о чем также написал докладные в Генштаб и Берии.

Последний ответил:

«1-й Белорусский фронт — тов. Жукову, Телегину.

Для ликвидации оуновских банд органами и войсками НКВД прово дятся чекистские и войсковые мероприятия. Руководят борьбой с банди тизмом на территории Ровенской и Волынской областей зам. НКВД УССР генерал-лейтенант СТРОКАЧ, в западных областях Белоруссии зам. НКГБ СССР тов. КОБУЛОВ.

Усилена охрана железнодорожных мостов и полотна.

Проводимыми в настоящее время мерами обеспечивается выполнение задачи по ликвидации оуновского бандитизма и в первую очередь задача охраны от диверсионно-террористической деятельности фронтовых ком муникаций и военных объектов.

Л. Берия 23 декабря 1944 г. № 533».

* * *

Перегруппировка, подвоз боеприпасов, горючего, продовольствия и других видов обеспечения требовали гораздо большего времени, чем при подготовке менее сложных операций. Но случилось такое непредвиден ное обстоятельство, из-за которого время подготовки пришлось не увеличить, а сократить! Начало Варшавско-Познаньской операции намечалось Ставкой на 20 января 1945 года. Но за месяц до этого, как знают читатели, гитлеровцы нанесли союзникам сокрушительный удар в Арденнах, они собирались сбросить в море часть соединений американцев и англичан и окружить остальные, отрезанные от снабжения по морю, в глубине терри тории Франции.

Премьер-министр Англии Черчилль обратился к Сталину с просьбой выручить союзников из создавшегося для них тяжелого положения. При веду только часть его письма.

«На Западе идут очень тяжелые бои, и в любое время от Верховного Командования могут потребоваться большие решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы... я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января... Я считаю дело срочным». 7 января 1945 года, когда подготовка к наступлению с плацдармов на Висле шла очень напряженно, Сталин в своем ответе Черчиллю сообщил: «Мы готовимся к наступлению, но погода сейчас не благоприятствует нашему наступлению. Однако, учитывая положение наших союзников на Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему Центрально му фронту не позже второй половины января».

Учитывая военную неудачу, которая произошла у союзников, Ставка нашла возможным начать наступление даже не во «второй половине янва ря», как обещал Сталин, а перенесла начало сражения с 20 на 12 января.

Это осложнило работу Жукова и всех других участников операции. При шлось корректировать документы, сокращать сроки подвоза снаряжения, ну и вообще все мероприятия осуществлять в более ускоренном темпе. А это могло повлиять на качество подготовки и успех боевых действий. Но, сла ва богу, обошлось!

Наши войска свои задачи выполнили и союзников поручили, немцы прекратили наступление в Арденнах и стали перебрасывать части на Вос точный фронт.

Но в это время возникли главные трудности, которые подстерегали Жу кова именно тогда, когда он радовался захвату плацдармов на Одере и был готов к успешному продвижению на Берлин.

Не тут-то было! Все могло стремительно перевернуться, и войска Жу кова не только потеряли бы захваченные плацдармы, но оказались бы в окружении. Гитлеровцы готовили его войскам нечто вроде сталинградского котла.

Замысел германского командования был прост и вполне реален в осу ществлении, его разработал старый соперник Жукова во многих операци ях, а теперь начальник генерального штаба Гудериан, очень опытный и талантливый полководец.

Войска Жукова вырвались далеко вперед, 2-й Белорусский фронт отстал. Правый фланг группировки Жукова был на несколько сот километ ров открыт. Вспомните, Сталин предупреждал Жукова о такой опасности. Но, предвидя ее, Верховный не дал армию, которую просил Жуков для прикрытия этого пространства на фланге.

Войска 1-го Белорусского фронта не только выполнили и перевыпол нили задачу, поставленную Ставкой, появилась возможность продолжать наступление и с ходу ворваться в Берлин. Жуков видел — после сокрушительных ударов, полученных в ходе Висло-Одерской операции, гитлеровцы были в растерянности, больших резервов под Берлином у них не было.

27 января Ставка утвердила предложение Жукова о продолжении наступления на Берлине плацдармов на Одере. Маршал дал указание своим войскам о подготовке к новой операции. Познакомьтесь с этим докумен том в сокращенном виде.

«Военным советам всех армий, командующим родами войск и началь нику тыла фронта. Сообщаю ориентировочные расчеты на ближайший период и краткую оценку обстановки.

1. Противник перед 1-м Белорусским фронтом каких-либо крупных контрударных группировок пока не имеет.

Противник не имеет и сплошного фронта обороны. Он сейчас прикры вает отдельные направления и на ряде участков пытается решить задачу обороны активными действиями.

Мы имеем предварительные данные о том, что противник снял с За падного фронта четыре танковые дивизии и до 5—6 пехотных дивизий и эти части перебрасывает на Восточный фронт. Одновременно противник продолжает переброску частей из Прибалтики и Восточной Пруссии.

Видимо, противника в ближайшие 6—7 дней подвозимые войска из Прибалтики и Восточной Пруссии будет сосредоточивать на линии Шведт — Штаргард — Нойштеттин, с тем чтобы прикрыть Померанию, не допустить нас к Штеттину и не допустить нашего выхода к бухте Поме ранской.

Группу войск, перебрасываемую с Запада, противник, видимо, сосредоточивает в районе Берлина с задачей обороны подступов к Берлину.

2. Задачи войск фронта — в ближайшие 6 дней активными действиями
закрепить достигнутый успех, подтянуть все отставшее, пополнить запа сы до 2 заправок горючего, до 2 боекомплектов боеприпасов и стремитель ным броском 15—16 февраля взять Берлин».

Но гитлеровское командование спешно готовило контрмеры. Угроза стала реальной. Генерал-полковник Гудериан так писал об этом замысле:

«Немецкое командование намеревалось нанести мощный контрудар си лами группы армий «Висла» с молниеносной быстротой, пока русские не подтянули к фронту крупные силы или пока они не разгадали наших на мерений».

В группе армий «Висла» было до 40 дивизий, да еще в Штеттине нахо дилась 3-я танковая армия, если бы эти силы нанесли удар по тылам фронта Жукова, произошла бы катастрофа. Советские части, ушедшие далеко впе ред, израсходовали к этому времени запасы горючего, боеприпасов, про довольствия. Все службы обеспечения отстали. Удар противника пришел ся бы именно по ним. Трагическая развязка казалась неотвратимой.

В этих вроде бы безвыходных условиях (резервы Ставки, если бы она их дала, не успели оказать помощь) Жуков проявляет исключительную на ходчивость, связанную с огромным риском. Но риск этот был основан на точных расчетах маршала. Он сам говорил об этом так: «Рисковать следу ет, но нельзя зарываться».

Войска 2-го Белорусского фронта должны были разгромить гитлеров цев в Восточной Померании и тем обеспечить фланг 1-го Белорусского фронта, но они не справлялись с этой задачей. Жуков понимал: оконча тельный исход Висло-Одерской операции и успехи, достигнутые в ней, теперь зависят от ликвидации немецкой группировки в Восточной Померании. Можно было обезопасить свой фланг, прикрыв его частью сил. Но удержат ли они мощный удар группы армий «Висла»? Вот в этом случае будет риск, не подкрепленный расчетом, а по принципу «или — или». Это был не жуковский вариант, он привык решать проблемы с твердой уве ренностью в успехе и поэтому принимает решение: развернуть в сторону нависшей угрозы четыре общевойсковые и две танковые армии, в корот кий срок уничтожить группу армий «Висла» совместно со 2-м Белорус ским фронтом и затем быстро вернуть войска на Берлинское направление до того, как противник создаст здесь группировку, способную наносить контрудары.

Легко и просто рассуждать нам о повороте войск на новое направление. Представьте себе, что такое шесть армий и как невероятно трудно повернуть такую армаду для переноса ее ударной силы с запада на север, в сторону Балтийского побережья.

И все это состоялось: и поворот наших армий, и удар по гитлеровс кой армаде «Висла», и полный ее разгром усилиями войск Жукова и Рокоссовского. К сожалению, нет возможности описывать происходившие там тяжелые и кровопролитные сражения — они длились почти два ме сяца и завершились нашей победой в конце марта 1945 года. В этом очень динамичном сражении оппонентом Жукова был командующий группой армий «Висла» рейхсфюрер СС Гиммлер, и его наш славный маршал одо лел блестяще.

А теперь представьте себе, как сложно и тяжело было Жукову удерживать плацдарм на Одере, после того как шесть армий он перевел для уничтожения группы армий «Висла». Гитлеровцы стремились воспользоваться ослаблением наших войск на плацдармах и ликвидировать их. Немецкая авиация совершала ежедневно более тысячи самолетовылетов для бомбежки наших войск на Кюстринском плацдарме. 5-я ударная армия несла боль шие потери. Генерал Берзарин, понимая сложности командующего фрон том, все же запросил усиления поддержки хотя бы авиацией.

Нетрудно представить, как переживал Жуков за своих боевых соратни ков, которые совершали все возможное и невозможное для удержания плацдармов. В его телеграммах явно просматриваются эти переживания, сочувствие и не свойственная военным документам своеобразная суровая нежность к героям. Маршал не приказывает, он просит их продержаться еще немного. Как старший опытный воин, он дает практические советы для более умелых боевых действий. Вот одна из таких телеграмм Жукова:

«Военному совету 5-й ударной армии, командирам корпусов и коман дирам дивизий 5-й ударной армии.

На 5-ю ударную армию возложена особо ответственная задача удержать захваченный плацдарм на западном берегу р. Одер и расширить его хотя бы до 20 км по фронту и 10—12 км в глубину.

Я всех Вас прошу понять историческую ответственность за выполне ние порученной вам задачи и, рассказав своим людям об этом, потребо вать от войск исключительной стойкости и доблести.

К сожалению, мы вам не можем пока помочь авиацией, так как все аэро дромы раскисли и взлететь самолеты в воздух не могут. Противник летает с берлинских аэродромов, имеющих бетонные полосы. Рекомендую:

1)        зарываться глубоко в землю;

2)        организовать массовый зенитный огонь;

3)    перейти к ночным действиям, каждый раз атакуя с ограниченной целью;

4)    днем отбивать атаки врага.

Пройдет 2—3 дня — противник выдохнется.

Желаю вам и руководимым вами войскам исторически важного успе ха, который вы не только можете, но обязаны обеспечить.

Жуков».

Как видим, Жуков был не только строгим, но и мягким к подчинен ным. Точнее сказать, он был справедливым. Много пишут и говорят о его жестокости. Бывало и такое, но опять-таки требовательность маршала со ответствовала проступку. Он наводил порядок, невзирая на ранги и про шлые заслуги. Да, был грубоват, мог ввернуть обидное слово, были и такие проявления его характера.

В те же дни, когда он так ласково обращался к защитникам плацдарма, приведу пример его строгости. Кое-кто, торжествуя после достигнутых успехов, начал погуливать в ущерб делу. Жуков нелицеприятно пресекал такие проступки. Я думаю, не повредит авторитету Катукова, маршала бронетанковых войск, документ, написанный (у меня есть ксерокопия) лично Жуковым. Тем более что Михаил Ефимович был сам виноват и позднее просил извинения у Георгия Константиновича.

«В собственные руки т. Катукову, Попелю (член Военного совета 1-й гв. танковой армии. — В.К.)

Я имею доклады особо ответственных людей о том, что Катуков проявляет полнейшую бездеятельность, армией не руководит, отсиживается дома с бабой и что сожительствующая с ним девка мешает ему в работе. Авторитета Катуков в корпусах сейчас не имеет, и даже Шалин и командиры штаба вокруг Катукова ведут очень нехорошие разговоры.

В ч<

Источник: http://www.voskres.ru/army/publicist/karpov1.htm