Священник Александр Пермяков: Дневник идеального романтика, или Как я служил на «Крузенштерне» - 16 Декабря 2009

На этот раз рубрика «Смысловая география» — не такая, как обычно. Она будет посвящена не епархии и даже не отдельному региону. В каком-то смысле она охватит половину земного шара. Мы хотим рассказать об экспедиции к берегам Америки знаменитого российского барка «Крузенштерн». Началась она этим летом, о ней много писали в газетах, сообщали по телевидению. И у этой экспедиции была одна важная, как нам кажется, особенность: впервые на борт легендарного судна поднялся священник — отец Александр Пермяков, клирик Свято-Андреевского храма в Калининграде. Вместе с курсантами и офицерами он пересек Атлантику, прошел вдоль побережья США и теперь решил поделиться личными впечатлениями. Отец Александр служил молебны под парусами — в часовне, построенной на борту корабля. Карабкался по грот-мачте, а после обсуждал с курсантами и офицерами историю Византии. Удивлялся обычаям коренных американцев и потомков русских эмигрантов. А еще размышлял о человеке и о месте веры в его жизни. Казалось бы, священнику и положено постоянно об этом размышлять. Но мы публикуем не просто мысли священника. То, что вы прочитаете — это путевые заметки, своего рода дневник отца Александра, где он искренне и подробно рассказывает о пережитом. А дальнее путешествие, как известно, часто заставляет посмотреть на давно знакомые вещи с неожиданной стороны.

..Священнослужители — в каком-то смысле идеальные романтики. Иначе зачем современные батюшки при достаточно высоком уровне образования бросают престижную работу, чтобы ехать в деревню поднимать дух народа, и делают это без отпусков и выходных? Я это к тому, что никто не сможет лучше священника «романтизировать» профессии врача, учителя, офицера, моряка...

«А сделать это нужно, чтобы на практике воспитать в молодом поколении стремление к служению своему Отечеству, своей семье», — сказал однажды ректор Балтийской государственной академии рыбопромыслового флота (БГАРФ) Владимир Волкогон. У БГАРФ есть научно-практическая база — знаменитый барк «Крузенштерн», на котором студенты уходят в длительные учебные экспедиции. А на барке помимо прочего есть православная часовня во имя святого праведного Феодора Ушакова. Ну а храм без священника — это все равно, что парус без ветра…
Летом этого года «Крузенштерн» уходил в очередное дальнее плавание. Решили, что вместе с курсантами и офицерами в экспедицию должен отправиться батюшка. Приходу, где я служу, помогал Андрей Анатольевич Крайний — в ту пору директор рыбного порта Калиниграда. Он-то и познакомил меня с руководством БГАРФ. Так я попал на «Крузенштерн».

...Ночью мы встречали воскресшего Христа Спасителя, а в полдень под звуки духового оркестра «Крузенштерн» отправился в дальний поход: вначале по портам Европы, затем — в США и Канаду. Сам я остался на берегу, служить Пасхальные службы. Только позже, в июне, я должен был вылететь в Америку, догнать «Крузенштерн» в Чарлстоне, пройти на барке вдоль побережья Соединенных Штатов Америки до Бостона и оттуда улететь в Москву. Пока же я снабдил экипаж духовной литературой, а часовню — всем необходимым для проведения молебнов и панихид. «Крузенштерн» я провожал с замиранием сердца. У меня было ощущение, что воскресший Господь явился на корабль для того, чтобы подготовить Своих чад к чуду Пятидесятницы и к последующей проповеди истинной веры в Америке.

…Такое бывает, когда летишь на запад, обгоняя на самолете движение земного шара вокруг солнца. Разница во времени между Москвой и Атлантой — шесть часов. Время полета — десять. Сутки удлинились до тридцати часов...

Салон самолета похож на небольшой кинотеатр, в котором тебя постоянно кормят. В центре — большой экран и фильмы, которые можно смотреть и на русском и на английском языке. На кресле тебя ждут наушники, подушка под голову и плед.

Священник Александр Пермяков

…Я в рясе и с крестом. В целом отношение людей к священнослужителям нормальное. Американцы в большинстве своем улыбаются. Для них правило хорошего тона — гордиться своими религиозными убеждениями при формальной терпимости к другим. Зато наши очень стесняются публично исповедовать свою конфессиональную принадлежность. Хотелось бы надеяться, что это от скромности или от неумения выразить свою любовь к Церкви.

Когда мы приземлились в Атланте, совершилось маленькое и важное чудо. Я, ни слова не понимая по-английски, умудрился получить свой багаж, пройти таможенный досмотр, ответить на вопросы полиции, сесть в поезд внутреннего метро, переехать из Атланты в другой аэропорт, из которого через час вылетал мой самолет на Чарлстон.

…Я по-прежнему в подряснике. Американцы меня не стесняются, ведут себя абсолютно раскрепощенно, очень громко смеются и, как мне кажется, шутят. Атмосфера праздника передалась и мне. Было радостно оттого, что кому-то очень хорошо. Но при этом и немного грустно, потому что они, по моему мнению, совершенно не умеют быть серьезными. Однажды я смотрел фильм, который сняли американцы по Евангелию от Матфея. Христос там все время веселится, шутит. Меня удивила эта авторская трактовка Евангелия. Вот Христос забрался на гору и стал людей учить (см. Мф 5:1). И хотя в Евангелии Он именно сел, как делали это еврейские раввины, но в фильме Христос ходит среди людей, а они сидят. И вот Он увидел, что кто-то «на галерке» уснул. Взяв ведро воды, Христос подходит к человеку и выливает на него воду под хохот и аплодисменты всех остальных. И вот теперь, мне кажется, я понял, почему американцы сделали его таким: они не хотят видеть Христа скучным. Американские пасторы боятся, что если Он будет вести себя иначе, то будет неинтересен, Его могут не заметить.
…В самолете на Чарлстон меня посадили рядом с девушкой, которая предложила мне свой недоеденный сэндвич после того, как поужинала. Должно быть, по моей неловкости, она поняла, что я иностранец, и как настоящая патриотка своей страны взяла на себя гуманитарную функцию. Я был ей очень признателен за оказанную честь. Нет, я не обиделся. Разве она виновата в том, что ее научили только так пропагандировать щедрость и великодушие своей страны?

…Когда я прибыл в Чарлстон, уже темнело. На такси приехал к пирсу и неожиданно попал... на маскарад. Я шел со своим багажом на судно, а вокруг меня хохотали и пили пиво разные пираты, конкистадоры. Вообще, жители Чарлстона — настоящие эпикурейцы, ищущие легкой и веселой жизни. Они очень любят болтаться по городу в разных старинных нарядах с бутылочкой пива. Самыми популярными костюмами здесь являются пиратские. И конечно же, серая форма южных штатов времен гражданской войны. Эта ностальгия очень похожа на нашу российскую страсть к белогвардейской тематике. Правда, у них здесь нет практически никакой идеологии.

…Проснулся поздно. Действительно, вчерашний день был долгим и насыщенным событиями. Познакомился с экипажем и распорядком дня на корабле, поговорил с капитаном «Крузенштерна» Михаилом Новиковым и после обеда все вместе служили водосвятный молебен.

…Я отправился в Чарлстон знакомиться с достопримечательностями. Город в буквальном смысле утопает в цветах, здесь очень много садов и парков. И в то же время среди местной молодежи Чарлстон получил неофициальное прозвище «приют маньяков»: в городе немало заброшенных домов, которые идеально подошли бы для съемок какого-нибудь фильма ужасов. А еще жители Чарлстона почти никогда не говорят о политике. Именно здесь из года в год фиксировалась самая низкая явка избирателей во время президентских выборов. «Новости и современные технологии доходят в Чарлстон с полувековым опозданием», — шутят жители. С этим утверждением трудно не согласиться, ведь многие чарлстонцы до сих пор в качестве средства передвижения используют конные подводы. Человек, приехавший в магазин за покупками на лошади, — явление привычное.

28 июля 2009 года. Воскресенье. Чудо малой Пятидесятницы

...В этот день был составлен график работы храма на «Крузенштерне». Три раза в день я должен быть в храме и совершать богослужения, общаться с экипажем барка. Обычно утром я читал молитвенное правило, в обед служил панихиду, вечером — молебен о путешествующих. Литургию служить на корабле я не мог. Не было антиминса*. И если бы не мое первоначальное предубеждение против американского Православия, то я наверняка нашел бы в Чарлстоне место, где собираются православные христиане.

...А в Чарлстоне, оказывается, целых два православных прихода! Причем это совсем не «молодая гвардия», а очень красивые храмы в самых густонаселенных районах города. Об этом я узнал, когда к нам на палубу поднялся отец Джон Паркер, настоятель православного храма в честь святителя Тихона в городе Чарлстоне. Он привез свою матушку с детьми и тех прихожан, которые смогли к нам прийти.

Наше общение с отцом Джоном было чудом малой Пятидесятницы. Я почти не говорю по-английски. «Фазэр Джон» еще меньше говорит по-русски. Но я без всякого логического объяснения обнаружил в нем большое сердце замечательного Божьего человека. Мы начали общение с водосвятного молебна в часовне корабля. Я читал требник по-русски. В некоторых местах американцы пели тропари по-английски. По окончании молебна отец Джон подарил нашей часовне большую икону одного из самых известных в Америке православных миссионеров — святителя Тихона (Белавина)**. До своего Патриаршества владыка Тихон организовывал православную жизнь на Американском континенте: строил храмы, создавал учебные заведения, проповедовал святую веру всем, кого Господь к нему посылал. И это принесло обильные плоды: я видел настоящих православных: глубоких, целеустремленных, понимающих свою веру и готовых ее открыто исповедовать. Это были не только русские, но и греки, африканцы, итальянцы, арабы, живущие в США.

Американские верующие больше всего оценили наше руководство по приходскому консультированию, которое позволяет приходу активно осваивать базовые понятия православного христианства и распространять свои убеждения среди представителей других конфессий. Отец Джон благословил русскоговорящих американцев перевести пособие на английский язык. И я надеюсь, что через эту литературу вскоре в православные храмы Америки потянутся новые и новые силы думающей и ищущей молодежи.

29 июля 2009 года. Литургия в чарлстонском храме святителя Тихона

…Литургию с отцом Джоном мы служили на двух языках: русском и английском. Удивительно и приятно было слышать, как хор на каждый возглас ектеньи, произнесенный мной по-русски, отвечал тоже по-русски, правда с легким акцентом: «ГоспУди, помилуй». Евангелие мы тоже читали на двух языках. По местной традиции мы делали это лицом к народу. В целом иконографическая традиция, певческая школа и богослужение православных американцев находятся под большим влиянием России. Я заметил, что почти все мужчины прихода носят бороды. На ком-то из них я даже видел рубашку-толстовку. Вообще, американцы очень нас идеализировали, как мы когда-то греков. Они, похоже, думали, что все русские самим фактом своей «русскости» — уже стопроцентные православные.

Сам храм святителя Тихона — это особенное чудо любви. Храм проектировал американский инженер. И хотя по вероисповеданию он был протестантом, Господь положил ему на сердце построить чарлстонский храм в византийском стиле. И когда он стал знакомиться с православной архитектурой, то понял, что храм — не что иное, как модель вселенной. По мере того как архитектор углублялся в православное богословие, он все больше становился православным человеком. Надо сказать, что в Чарлстоне на сто тысяч населения приходится шестьсот церквей самых разных конфессий. Наш инженер обратился к ним за помощью, и многие баптисты, методисты, лютеране и епископалы откликнулись и общими усилиями построили православный храм. По мере того как эта помощь приходила, наши благодетели один за другим принимали святую веру. В то время, когда мы были в Чарлстоне, в храме святителя Тихона было уже около двухсот прихожан, причем только двадцать процентов из них являются выходцами из православных семей. Большинство же — это неофиты, принявшие Православие осознанно. Удивительная особенность храма — он органично соединяет стиль Византии эпохи исихазма и местный колониальный стиль кантри, что позволяет ему выглядеть как естественное выражение американской религиозности.

...Я ждал этого момента с каким-то трепетом. Нас провожали на пирсе несколько человек. Это были простые американцы, знакомые курсантов и членов команды. По корабельному радио было сказано: «Курсантам второй смены и палубной команде построиться у правого борта». Началась отработанная до мелочей процедура отхода корабля. Палубная команда — профессиональные матросы, «белая кость» парусника. Это они обучают курсантов работать со сложным такелажем***.
Отошли от берега. По судовому радио раздается новая команда: «Внимание, парусный аврал! Курсантскому составу собраться у первого и у второго грота. Форма одежды — рабочее платье». На курсантах синие робы, страховочные пояса, ботинки с каблуками и головные боры. Это техника безопасности. Грот — это не нора на палубе, а грот-мачта****.

Обычно пассажиров корабля выпускают на мачты под строгим контролем — техника безопасности. После прохождения необходимого инструктажа человеку могут разрешить забраться на так называемую марсовую площадку. Она находится на высоте пятиэтажного дома и снабжена специальными перилами и страховочными приспособлениями. У юнг «Крузенштерна» марсовая площадка именуется «песочницей». Поэтому капитан из идейных соображений разрешил мне забраться выше, на площадку, которая называется «сайлинг».

Под чутким руководством боцмана первого грота я стал подниматься сперва на марсовую площадку. Проделывать все это впервые — страшно, особенно на восемнадцатиметровой высоте. Корабль качает, мачта как будто бы шатается. Пристегиваешься карабином за трос и смотришь вниз… Люди на палубе — как муравьи. Набираю побольше воздуха. Впереди еще один подъем. Судорожно переставляю зажим карабина выше, начинаю осторожно двигаться дальше… Боцман наверху молчит. Значит, все в порядке. Вот и сайлинг. Здесь амплитуда отклонения мачты сильнее, зато море отсюда очень похоже на небо. И ненадежная твердь как бы уплывает из-под ног, и хочется опуститься на колени. А еще лучше — лечь. Но ложиться нельзя. Читаю Иисусову молитву и улыбаюсь боцману. И теперь мы с ним забираемся на рею, на самый ее край...
Нет, из аскетических соображений не надо сюда больше забираться. Такую гордость очень трудно победить.

Когда я спустился с небес на грешную палубу, то встретил одобрительные взгляды курсантов: вот, теперь-то ты, батюшка, знаешь, что такое быть матросом парусного судна. Почему-то в этот момент мне вспомнились слова Святейшего Патриарха Кирилла, сказанные по случаю освящения «Крузенштерна» в 2008 году: «Если Господь кого-то выбирает для служения, Он тому человеку дает себя проявить через преодоление испытаний». Как мне теперь кажется, эта фраза удивительно точно описывает службу курсантов и офицеров на корабле.

А еще я понял, почему за всю историю практик на «Крузенштерне» ни один курсант не упал с мачты в море или, не дай Бог, на палубу. Ведь там, на высоте, из страха руки все сжимают крепче... Я подумал о том, что Господь мне дал пример того, что такое страх Божий. Если он у человека есть, то и в экстремальной ситуации человек не упадет. А если нет, то свалится на ровном месте.

30 июня 2009 года.«Гибель империи» и пять столпов ислама

...После ужина обсуждали с курсантами фильм «Гибель империи. Византийский урок» архимандрита Тихона (Шевкунова). У меня было заготовлено несколько вопросов. Например, я спрашивал ребят: зависит ли обороноспособность государства от религиозности его граждан? Какая религия способна создать идеального воина, а какая — идеального гражданина? Курсанты долго спорили между собой. Конечно, я не ждал от них конкретного ответа, и сам не предлагал им такого. Важным было само обсуждение. Впрочем, меня порадовало то, что они отметили некоторое сходство византийской социально-политической парадигмы и современной российской действительности.

При этом оставалось одно важное обстоятельство: на корабле было около двадцати человек из мусульманских семей. Я понимал, что о них нельзя забывать. Им, конечно, хотелось, чтобы с ними пообщался мулла. Я решил зайти к ним в спальное помещение перед сном. Попросил собраться и спросил их, знают ли они пять столпов ислама? Они сказали, что нет. « А хотите я вам расскажу?» — говорю. — «Хотим!»

Уселись кто на полу, кто на кроватях, и я стал рассказывать. Что меня очень сильно обрадовало — так это их серьезность при обсуждении вопросов веры. А когда я увидел их желание знать традицию своих отцов, то мне стало как-то очень больно за нашу крещеную молодежь. Сразу вспомнилось, что стремление обсудить с молодым человеком возможность применения религиозной веры в бытовой жизни часто наталкивалось на угрюмое противодействие: «Я уже крещеный, чего вы от меня хотите?» А в компании сверстников считается нормальным рассказать кощунственный анекдот, посмеяться над священниками и над святынями. И никому не придет в голову заступиться за веру своих расстрелянных дедов...

Однако общение с курсантами «Крузенштерна» неожиданно стало примером совсем другого поведения такой крещеной молодежи. Пока мы беседовали с мусульманами, в наш кубрик один за другим стали просачиваться русские и постепенно, поначалу неловко, включаться в разговор. Атмосфера тайны невольно стала передаваться и им. Исчезли глупые шутки и идиотские вопросы. Кто-то жевал жвачку — и получил от своих подзатыльник. Спрашивали об инквизиции, о крестовых походах и о том, что же такое настоящее христианство. А потом мы вместе пели под гитару песни Цоя, Шевчука и Кинчева. Напоследок я научил мусульманских ребят играть песню Вячеслава Бутусова «С причала рыбачил апостол Андрей». Так разговор о пяти столпах ислама закончился обсуждением вопроса о том, какой должна быть религиозная вера, чтобы за нее можно было бы умереть с благословением, а не с проклятием на устах…

...Эта встреча помогла мне завязать дружественные отношения с мусульманами, и один из них по прибытии в Калининград сказал: «Мои родители благодарят вас, отец Александр, за то, что вы заботились о нас, и приглашают вас к нам в гости в Астрахань».

Заметки на полях. Художник, который придумал море

...В море я не встречал ни одного атеиста! Даже сомневающегося… Нет, вовсе даже не потому, что экстремальные условия жизни приучают человека к более трезвому и внимательному отношению к самому себе. Просто, должно быть, есть такая красота, которую можно увидеть только в море. И любой честный человек скажет, что эта красота разумна. В море я нашел еще одно подтверждение тому, что Бог создал для нас природу как признание в любви…

3 июля 2009 года. Прибытие в Бурри, пригород Нью-Бедфорда

...Здесь находится знаменитая Массачусетская морская академия. В Нью-Бедфорде на борт «Крузенштерна» поднялись два американских офицера:
— Вы сможете поучаствовать с нами в параде, посвященном Дню независимости Америки?
— Конечно! Для нас это большая честь.
Через несколько минут обсуждения деталей мероприятия один американец спрашивает другого:
— А вы в этом году кто?
— Как это кто? Мы пираты! — отвечает тот.
— Нет, это мы пираты, а вы в этом году — русалки!
Одним словом, парад в Америке — это не первомайская демонстрация, а скорее карнавал.

...Утро было солнечным, но не жарким. Когда наши курсанты надели парадную форму и построились в колонну, я подумал: «Почему мы так стесняемся своей русскости? У нас такие красивые дети, а если их вдохновить на служение, они свернут горы…»

...Колонну «Крузенштерна» возглавляли преподаватели Массачусетской морской академии. Следом шли капитан «Крузенштерна» и весь командный состав барка. Юнги несли огромный государственный флаг России, за ними шагали члены палубной команды и курсанты в белых робах. Замыкали колонну члены экипажа и иностранные практиканты.

...Американцы умеют делать шоу. За нами на некотором отдалении ехала машина с металлистами в цепях, которые играли на электрогитарах и пели о том, как они любят Америку. Следом катился армейский грузовик, замаскированный под пиратскую шхуну с русалками и «русалами». На улицах по всему маршруту движения процессии стояли стулья, скамейки, шезлонги, на них сидели и лежали люди, они принесли с собой термосы и пластиковые контейнеры с гамбургерами. Видя русских моряков, они кричали: «Russia — forever! Спасибо!» Несколько курсантов «Крузенштерна» в русской национальной одежде демонстрировали акробатические номера впереди колонны. Сентиментальные американцы буквально плакали от радости. Никогда в Бурри еще не было ничего подобного. Воодушевлению, с которым встречали здесь наших, позавидовала бы любая поп-звезда.

В центре города «пиратская шхуна» догнала нашу колонну. Российские курсанты поднялись на «борт», чтобы сфотографироваться с «корсарами». И тут начинается импровизация. Пираты нападают на наших моряков, чтобы взять их в плен, но наши — крепкие ребята: голыми руками бросают пиратов «за борт»... А когда приехала полиция, мы сказали, что передаем захваченную нами пиратскую шхуну Соединенным Штатам в качестве гуманитарной антикризисной помощи в честь Дня независимости Америки. Потом об этом написали местные газеты.

...Прибыли в Бостон. Здесь происходит «Парад парусов». На протяжении всего нашего пребывания в этом порту «Крузенштерн» пользовался особой популярностью у жителей города. На других судах едва ли можно было бы заметить нескольких скучающих туристов, но на нашем корабле была настоящая очередь. В Бостоне очень много русских: одни приходят посмотреть на мореходную легенду, другие хотят почувствовать себя в России. И в этой ситуации особенно важным становится то, что на барке «Крузенштерн» есть не только судовой музей, но и часовня. Мне запомнилось высказывание одного из моряков: «Корпус парусника — это тело корабля, паруса — душа, а часовня — сердце». Эти слова я случайно подслушал и подумал: «Сколько же поэзии и музыки сокрыто в наших людях. Особенно в моряках…»

...В Бостоне корабль простоял пять дней. За это время часовню в храме посетили тысячи людей: как американцев, так и россиян, проживающих в США. Были американские пасторы — хлопали меня по плечу. Были армяне — пожимали мне руку. Я очень благодарен этим людям за то, что они пришли к нам, за то, что интересуются нашей жизнью и нашей верой.

Бостон — удивительный, полный контрастов город. Родина американской независимости. Здесь кофейные компании успешно провели первую информационную блокаду английского чая. Здесь находится знаменитая церковь Park Street Church, с кафедры которой в 1829 году Уильям Ллойд Гаррисон выступил с первой в истории Америки публичной речью, осуждающей рабство.

В Бостоне я видел много музеев и небоскребов, но больше всего меня поразил православный храм в честь Богоявления Господня, построенный на окраине Бостона на средства русских эмигрантов. Эта небольшая церковь входит в юрисдикцию Зарубежной Православной Церкви. Когда заходишь внутрь — как будто попадаешь в старую дореволюционную Россию. И в запахе ладана — как будто благоухание того Петербурга, в котором могли встретиться Шаляпин, Мандельштам, великая княгиня Елизавета Федоровна, Столыпин… И русскую речь, которую я здесь услышал, хотелось пить потрескавшимися от жажды губами, как чистую воду: «Весьма польщена... Будьте любезны... Премного благодарен...»

12 июля 2009 года. Служим Литургию в храме Богоявления в Бостоне

...Рядом со мной — девять курсантов и один офицер-воспитатель. Служили на русском языке, хотя на запричастном стихе было несколько песнопений по-английски. Служить в этом храме с местными прихожанами — сильное ощущение, удивительный опыт. Просто потому что понимаешь: Православие здесь — самое дорогое, что есть у этих русских людей.

...Главная святыня храма — икона святых новомучеников и исповедников Российских. Ее особенно почитают русские американцы, потому что исповедничество наших предков — доказательство истинности их веры. А православным американцам, по-видимому, больше нас приходится эту веру исповедовать перед вопрошающими взорами представителей других религий.

Оставшиеся на корабле курсанты потом спрашивали тех ребят, которые побывали на Литургии: «Что с вами сделали в церкви? Вы вернулись оттуда такими грустными...» — «Да мы не грустные, мы радостные. Только радость у нас другая — тихая».

В Бостоне я на время простился с «Крузенштерном» и улетел в Москву. Только позже, в конце августа снова сел на корабль в немецком Бремерхафене и вернулся под парусами в родной Калининград в начале сентября. В день прибытия епископ Балтийский Серафим обратился к курсантам со словами о том, что современный человек нуждается в таких примерах святости, которые приучают его к самостоятельному духовному подвигу, к жертвенному служению. Думаю, что после всего того, что ребята пережили в море, слово владыки упало на благодатную почву их сердец...

Часто, произнося красивые слова о традиционной русской вере, мы на самом деле воспринимаем Православие только как местечковую этнографию. Но для меня такие путешествия, как эта экспедиция на «Крузенштерне», снова и снова напоминают: Православие — интернационально. Вера, которой уже две тысячи лет, может преображать людей вне зависимости от их места проживания и гражданства. И может связывать два берега Атлантики самой прочной из всех возможных нитей...

Построен как учебное судно. Произошло это в 1926 году в Германии, и изначально судно называлось «Падуя».

После Второй мировой войны перешло к СССР и было переименовано. Технический анализ показал, что корпус «Крузенштерна» изготовлен из весьма посредственной стали третьей марки. Но немецкие производители знали, видимо, какой-то секрет: корпус «Крузенштерна» до сих пор не тронула ржавчина. Немцы при постройке судна поставили на палубе множество разных механизмов, которые помогали поднимать реи, ставить паруса и делать прочие серьезные работы, не поднимаясь на мачты. Российские моряки освободили палубу от этих механизмов, оставив только самое необходимое, и теперь все работы выполняет палубная команда вместе с курсантами. В том числе и по этой причине «Крузенштерн» многократно становился призером международных парусных регат: коллектив людей справляется с поставленными задачами намного лучше механики и компьютеров. «Крузенштерн» — второй по величине четырехмачтовый барк в России. Длина — 114,5 метров. Ширина — 14 метров. Водоизмещение — 5 783,9 тонн. Судно может нести одновременно 34 паруса общей площадью 3 722 квадратных метров. Максимальная скорость под парусами — до 17 узлов (примерно 31 километр в час). Мощность двух дизельных двигателей — 1 000 лошадиных сил каждый. Максимальная скорость под двигателями на тихой воде — 10 узлов (около 18 километров в час). Парусник имеет неограниченную мореходность, автономность плавания — 25–30 суток. Судно может принимать на борт до 150 курсантов. Штатная команда насчитывает 57 человек.

Родился в 1974 году в Перми. Закончил Санкт-Петербургский строительный институт и Смоленскую Духовную семинарию. В 2004 году рукоположен в сан священника. Служил настоятелем храма святого пророка Божия Илии в поселке Взморье Калининградской области.

В 2007 году назначен штатным священником калининградского храма во имя святого Андрея Первозванного.

*Антиминс — плат с зашитыми частицами мощей христианских святых и надписанием епископа, необходимая принадлежность для совершения Литургии.
Освящается по особому чину только епископом. — Ред.
**Святитель Тихон (в миру — Василий Иванович Белавин) родился в 1865 году. С 1917 года и до преставления в 1925 году — Святейший Патриарх Московский и всея Руси, первый после восстановления патриаршества в России. Причислен к лику святых Русской Православной Церковью в 1989 году. — Ред.
***Такелаж (от голланд. takel — оснастка) — общее название всех снастей на судне. Такелажные работы — обеспечение функционирования надпалубных частей судового оборудования. — Ред.
****«Крузенштерн» имеет четыре мачты. В порядке отдаления от носа корабля их называют фок-мачта, первая грот-мачта, вторая грот-мачта и бизань-мачта. — Ред.