90-е годы 20 века стали началом нового возрождения казачества. Казачьи войска, общины, организации действуют сегодня во всех уголках некогда единой Руси. Возрождаются вековые обычаи, создаются новые славные традиции.
В казачьих рядах сегодня все чаще можно увидеть не только мужчин, но и бравых девушек в казачьей форме.
Некоторым скептикам это не по душе – мол, какой из женщины боец, мол, не было такого в истории. Иные доходят до того, что мол «по адатам» место казачки на кухне и за один стол они с женщиной не сядут, не то, что станут в один строй. Да только ссылаясь на «старину» и обычаи, такие критики демонстрируют свое полное незнание славной казачьей истории и традиций, путая традиции казаков с обычаями кавказских горцев (живущих в т.ч. по адатам – мусульманским обычаям).
Исторические исследования открывают для нас множество примеров воинской доблести женщин-казачек не раз становившихся на пути врага рядом со своими отцами, мужьями и сыновьями, управлявшихся иной раз с конем и шашкой получше иных мужчин.

Если Запорожская Сечь действительно была исключительно мужским воинским лагерем, куда женщине не было ходу, то у донцов, кубанцев и терцев издревле казачка была не только верной спутницей жизни, хозяйкой в доме, но и бойцом.
Казакам веками приходилось не только охранять границы России и совершать лихие походы на супостатов, но и защищать свои станицы от набегов врага. В таких оборонах казачки помогали мужчинам, заряжая ружья, вынося и перевязывая раненых. Но случалось и так, что казаков в станице не оказывалось или защитники гибли в бою, тогда казачки, вместе со стариками и подростками, сами вступали в бой, с детства умея и стрелять из ружья и защитить себя кинжалом. Веками на невольничьих рынках Крымского ханства и Турции продавали русских, малороссийских и польских полонянок, но из казачьих городков хищники угоняли только детей и совсем юных девушек. Казачки в плен не сдавались, сражались до конца.
В 1641 году, когда огромное турецкое войско осадило удерживаемый казаками Азов, рядом с мужчинами дрались на стенах 800 казачек. Многие из них пали в сражении.

Отче наш... звенят слова молитвы...
Трупы турок покрывают вал...
Ты в Азове не боялась битвы,
И в руке дымился самопал.

Писал казачий поэт Поляков.

На Кубани и Тереке, по утверждению писателя В.А.Потто «женщина, вечная труженица в мирное время, в минуты опасности являлась таким же точно бойцом, как ее отец, муж или сын».
Из сотен боев и стычек, в которых участвовали казачки, в XVI-XVIII веках, наибольшую известность получила битва за станицу Наурскую. В июне 1774 г. девятитысячное войско татар и чеченцев обрушилось на недостроенную станицу. Все строевые казаки ушли в поход — разведка у горцев работала хорошо, и они рассчитывали на легкую добычу. Но за оружие взялись казачки! Полторы-две сотни женщин со стариками и малолетками храбро встретили врага. Били из ружей, рубили и кололи лезущих на валы, перетаскивали с место на место несколько оставленных в станице пушек, встречая атаки картечью. По легенде, одну из атак чеченцев сметливые казачки остановили, вылив на них с вала… горячий суп из свинины… Осада длилась 2 дня, и противник, оставив сотни трупов, ушел ни с чем. В память этой победы 10-11 июня в Наурской отмечался «бабий праздник», а императрица Екатерина II наградила героинь медалями, которые они непременно надевали по праздникам.
В 19 веке стал широко известен подвиг красавицы-казачки Марьяны Горбатко. В середине XIX века для связи Правобережья Кубани с берегом Черного моря была построена Адагумская оборонительная линия, в состав которой входило 20 укреплений и постов. Но знаменитым стал только один - Липкинский. Здесь несли службу 35 казаков шестого черноморского пешего гарнизона. Тридцать шестой была Марьяна. Так любила Марьяна своего мужа сотника Ефима Мироновича, что последовала за ним на опасную службу.
4 сентября 1862 года на пост напали три тысячи горцев. Казаки стояли насмерть, отбиваясь штыками и прикладами. Был убит сотник Горбатко. Это воодушевило врага. Несколько черкесов бросились к трупу, чтобы отрубить голову. Но на их пути, защищая тело мужа от поругания, встала с ружьем в руках Марьяна Горбатко. Один из горцев был убит выстрелом, другого отважная женщина заколола штыком. Враг отпрянул - женщина убивала мужчин-воинов. Но, оправившись через мгновение, горцы изрубили ее шашками. Бой шел около полутора часов, но сломить храбрецов так и не удалось. Опасаясь подхода русских резервов, горцы подожгли заставу и ушли в горы. Подробности того боя поведали пленные горцы русскому генералу Вишневецкому. Они были поражены стойкостью казаков и подвигом женщины-воина. На месте гибели героев Липкинского поста сохранился памятник, установленный в конце позапрошлого века. Сегодня здесь присягают на верность Отечеству молодые казаки. И вспоминают подвиг красавицы Марьяны…
Но казачки славились не только боями в обороне. Во время польской войны прославилась донская казачка Прасковья Куркина, дослужившаяся в боевых частях до сотника.
По преданиям, зафиксированным в дореволюционных источниках, она была молодой вдовушкой из станицы Нагавской. Однажды, в 1792 г., учинила пожар, за что ей полагалось наказание. Переодевшись в мужскую одежду, взяв оружие погибшего мужа, она оседлала лошадь и направилась на польскую войну. Выдала себя за мужчину и вступила в казачий полк Балабина, где вскоре стала ординарцем командира полка.
Воевала Прасковья храбро, была произведена в хорунжие, а потом и в сотники. После войны в 1794 г. казачка Балабина в офицерской казачьей форме с заслуженными наградами на груди вернулась в родную станицу, и о ее прежнем прегрешении никто больше не вспоминал, весь Дон признал ее героиней. По легенде казаки даже посылали сотника Куркину в Петербург с ходатайством к Императрице.
Неизвестно, попала ли сотник Куркина на прием к Государыне, а вот то, что сам Император Петр Великий в свое время оценил героизм казачек, причем малороссийских – исторический факт. Во время войны со шведами, к которым переметнулся изменник Мазепа, врагами был осажден город Нежин. Казаки Нежинского полка отважно отражали штурмы. Защитников становилось все меньше, и, одев мужскую одежду, на вал вышли нежинские казачки. Об их подвиге стало известно Императору Петру, который наградил жителей Нежина грамотой и разрешил женщинам-казачкам носить отныне казацкие шапки.
В историю казачества вошли не только женщины-офицеры, но даже единственная женщина – войсковой атаман. В XVIII в. выходец из ханского калмыцкого рода Петр Тайшин принял крещение со своим улусом. Вскоре князь умер, но его вдова княгиня Тайшина с 2400 подданными в 1739 в году попросила выделить ей землю для оседлого поселения и принять на службу. Подходящее место нашли на Волге, где была построена крепость Ставрополь (ныне Тольятти). Эти калмыки составили Ставропольское Казачье Войско. А княгине были даны полномочия войскового атамана, положено жалованье в 500 руб. Остальным старшинам также было назначено жалованье — по уровню офицеров Войска Донского. А рядовые казаки несли службу с земельных наделов. К Войску приписали тысячу отставных солдат и 2,5 тыс. крестьян. Солдаты должны были обучить калмыков гарнизонной и сторожевой службе, крестьяне — земледелию. Постепенно они смешивались, главной обязанностью ставропольцев являлась охрана Самарско-Уфимской линии. По призыву царя Войско выставляло один полк на войну. А княгиня Тайшина руководила казаками-ставропольцами до конца жизни.
XX век – время великой трагедии русского казачества и великих подвигов русских казаков. Яркий след в его бурной истории оставили и казачки. Так в самом начале минувшего века на всю Россию прогремел конный переход из Владивостока в Петербург, который совершила жена есаула Оренбургского войска Серафима Кудашова, чтобы показать возможности женщины-казачки и казачьей лошади. До нее подобным маршем прошел сибирский сотник, о чем был снят фильм «Серко».
Казачку Кудашеву принял во дворце сам Император. Вручая Серафиме орден Святого Иоанна, Государь сказал: «Если бы все наши офицеры были столь выносливы и умели так владеть конем, наша армия была бы непобедима...».
При этом Кудашева была отнюдь не единственной сибирской казачкой, в совершенстве владеющей конем и шашкой. Во время русско-японской войны в 1905 году восточные границы России стали тревожить с китайской стороны банды безжалостных разбойников-хунхузов. Они решили воспользоваться тем, что большинство казаков было на фронте. Однако не тут то было. В станицах собрались молодые девушки и заявили: «Конем мы владеем, шашкой и винтовкой — тоже. Защитим границу!». Это были не пустые слова – вскоре женским отрядом была разгромлена крупная банда, нарушившая русские рубежи. Государь Император подписал указ о награждении отличившихся в бою казачек Георгиевскими медалями, а известнейший российский журнал «Нева» поместил фотографию «Девушки-казачки на охране рубежей России».
Грянула Великая война, известная сегодня как 1-я мировая. И вновь на фронт устремились не только казаки, но и казачки. Причем не довольствуясь миссией сестер милосердия, некоторые казачки рвались в боевые части.
Уже упоминавшаяся нами Серафима Кудашева явилась в армию на собственной лошади с личным оружием и была зачислена в конную разведку. В казачьей конной разведке воевала и великолепная наездница и фехтовальщик Мария Исакова.
Дочь уральского войскового старшины Наталья Комарова, отлично освоившая верховую езду, с первых же дней войны буквально бредила сражениями. На деньги, отложенные отцом для приданого, Наталья купила коня и всю казачью амуницию и отправилась на фронт, где уже сражались ее отец и брат Петр.
«На вид ей было лет 17-18. Хорошее русское лицо светилось отвагой и добротой, носик был чуть-чуть вздернут, искристые серые глаза смотрели открыто и прямо. Широкие черные шаровары в талии были перехвачены широким кожаным поясом, к которому с одной стороны был прицеплен длинный кинжал в серебряных ножнах, с другой — больших размеров кобура с револьвером. Темно-синий черкесский бешмет, отороченный серебряными галунами, облегал стройную фигуру. За плечами на ремне висел легкий казачий карабин», - описывали очевидцы лихую казачку.
Воевала Комарова отменно, выполняя боевую работу наравне со всеми. Штыком и прикладом она орудовала столь же ловко, как и шашкой. Прикрывая со своей сотней атаку пехотного полка, Наталья увидела падающего знаменщика и врага, удиравшего в тыл с русским знаменем. Пришпорив коня, отважная казачка настигла немца и сразила его метким выстрелом. Подхватив знамя, она устремилась вперед, увлекая за собой полк. Вражеская позиция была взята. За этот бой Государь пожаловал казачке Комаровой Георгиевский крест 4-й степени. Вскоре Наталья была ранена. Из госпиталя ее отправили домой, но казачка не могла смириться с положением демобилизованной по ранению. Как только она почувствовала себя достаточно окрепшей, снова вернулась на фронт.
В конной казачьей разведке воевала еще одна казачья героиня – кубанская казачка Елена Чоба, родом из станицы Роговской, награжденная двумя Георгиевскими крестами.
Елена с детства любила лошадей - в семь лет без седла, вцепившись в конскую гриву, мчалась с казачатами к реке. Когда она подросла, степенные казаки только диву давались, глядя, с каким удальством побеждает дивчина самых отчаянных хлопцев на станичных скачках, как лихо берет призы на соревнованиях по рубке лозы, ловко снимая ее шашкой, - тем самым клинком, который станичный атаман вручил ей за первую выигранную скачку.
Именно станичные старейшины поддержали прошение Елены об отправке на фронт, после того, как в станицу пришло известие о гибели ее мужа. Поддержал лихую наездицу и начальник Кубанской области генерал-лейтенант Бабыч.
О том, как воевала Елена, назвавшаяся на фронте, «казаком Михайло», рассказывал журнал «Кубанский казачий вестник»:
«В пылу огня, под несмолкаемый грохот пушек, под беспрерывным дождем пулеметных и ружейных пуль, по свидетельству товарищей, Михайло наш без страха и упрека делал свое дело. Переезжая с фронта на фронт, с тыла на передовые позиции, из армии в армию Михайло смело и бодро смотрел в глаза своему противнику, с которым зачастую приходилось быть на расстоянии штыкового удара. Снежные бури, лютая зима карпатских гор, бесконечные переходы, ночные атаки и постоянные бои будто составляли ее стихию. Елена-Михайло Чоба, показной славы избегая, выделялась своей лихостью. Глядя на молодую, безусую и неустрашимую фигуру своего храброго соратника, неутомимо шли на врагов вперед за Михайлом его товарищи, нисколько не подозревая, что под черкеской казака кроется роговская казачка Елена Чоба».

В 1916 году Елена была тяжело ранена и отправлена домой. Однако судьба готовила ей новое испытание. Грянула революция. Большевики справедливо считали одним из главных своих препятствий на пути уничтожения России казачество.
В 1918 году Елена Чоба вступила в ряды белой армии. В родной станице ее в последний раз видели в 1920 году на молебне в храме в черкеске с боевыми наградами. Долгие годы считалось, что Елена пала в бою, однако недавно историками была обнаружена фотография театрализованной группы "Кубанские джигиты", сделанная в 30-е годы в США. На ней молодой казак, очень похожий на Елену. Выяснилось, что еще в начале 20-х годов в станицу Роговскую пришла весточка от Елены из Болгарии. Туда она сначала попала в изгнание, а потом оказалась за океаном…
Гитлеровское нашествие заставило власти СССР обратиться к обескровленному репрессиями, но не сломленному русскому казачеству. Не за власть коммунистов, а за родную землю, которую опустошал враг, дрались в составе советской армии казачьи корпуса и дивизии. И вновь, как в старину, рядом с бравыми казаками сражались девушки-казачки.
Поныне живет на родной кубанской земле казачка Зинаида Корж, которая в годы Великой Отечественной войны в рядах 4-го Кубанского гвардейского кавалерийского казачьего корпуса прошла от Кубани до Праги. Будучи совсем юной девушкой, она добровольцем отправилась на защиту Родины и защищала ее так, что ее боевым наградам могли позавидовать многие фронтовики-мужчины. И таких бойцов-казачек было множество…

Итак, участие самых воинственных женщин-казачек в боевой казачьей службе, основано на глубоких и славных традициях. Не случайно в наши дни верховный атаман Союза казачьих войск России и зарубежья, войсковой атаман Всевеликого Войска Донского, казачий генерал Виктор Водолацкий подписал приказ, разрешающий присваивать достойным женщинам-казачкам казачьи звания.
Девушки-казачки есть сегодня во Всевеликом Войске Донском, Белорусском казачестве, на Украине – в Верном казачестве, возглавляемом атаманом Алексеем Селивановым.
- Есть два взгляда на девушек в казачестве. Запорожцы говорят, что «бабам не место на Сечи». Донское казачество, наоборот, не против привлечения женщин в свои ряды. Девушки приходят. И я не против этого. Девушка в форме – это очень красиво и вдохновляющее! Казачка – это либо жена или верная подруга казака, либо девушка, для которой идея важнее временной симпатии! – говорит атаман Селиванов.
Среди девушек-казачек Верного казачества – мастер конного спорта Лариса Ивченко, освоившая джигитовку под руководством одного из корифеев конного спорта казачьего полковника Степанова и являющаяся сегодня кавалерийским инструктором крымских верных казаков,

пресс-атташе Верного казачества, талантливый фотожурналист урядник Наталья Голован, фотолетописец многих важных казачьих мероприятий в Украине и за ее пределами. При этом девушки-казачки не только исполняют свою миссию, но и участвуют в тех казачьих акциях, где казакам приходится сталкиваться с экстремистами и провокаторами. Так, казачки Верного казачества участвовали в обеспечении визита в Севастополь Патриарха Русской Православной церкви, охране православных праздников и крестных ходов, защите памятника Екатерине Великой в Севастополе.

«Вся история нашей страны пронизана непрерывной военной тревогой. Это русская судьба, от которой мы никуда не спрячемся. Отечественные войны никогда не выигрывают одни только мужчины. И то, что на казачьем параде маршировали симпатичные девушки - это тоже отражение русского мира», - эти слова из репортажа российских журналистов о Волжском казачьем круге как нельзя лучше подходят для завершения статьи о женщинах в казачестве.

Игорь Руденко-Миних,
Казачий сотник,
Член Союза журналистов.

Комментарий Атамана Верного Казачества, Алексея Сергеевича Селиванова:

В Верном Казачестве вопрос, принимать ли в свое подразделение девушек и женщин, решают региональные организации. Те из них, в которых больше казаков-запорожцев, как правило, женщин к себе не берут. Те же, где больше донских казаков, не видят в этом ничего постыдного. Мы оставляем это на рассмотрение региональных казачьих кругов и они сами принимают решение. По сути, если не считать Сестричество Милосердия, на сегодняшний день в Верном Казачестве всего две казачки. Обе они свободно себя чувствуют в седле и могут дать фору в джигитовке большинству современных казаков. Но никто из них не является ни офицером, ни атаманом. Что нтересно, они не ведут себя по-бабски, как иные «казаки-мужчины» - не ссорятся, не выносят личных претензий на всеобщее обсуждение, не лгут и не клевещут. Остальные же казачки на сегодняшний день перешли в Сестричество Милосердия, в соответствии с решением Большого Круга.
А вообще – надо понимать, что Казачество – многолико и разнопланово. Именно таким, гибким и живым, оно способно дать ответ на вызовы времени, защитить Святую Церковь и Отечество на всех фронтах – боевом, общественном или гуманитарном. Иные не понимают этого. Пытаются представить казаков каким-то монастырем, где бородатые казаки в невнятной форме только и делают, что ходят с хоругвями и молятся. Или, наоборот, считают, что современный казак должен вздыхать над каждой пуговичкой, чтобы она соответствовала дореволюционным образцам.
Да, мы и молимся, и ходим крестными ходами, и строго относимся к соблюдению формы одежды, и изучаем историю и казачьи традиции. Но мы – не секта и не клуб реконструкторов. Мы – живая структура, в которой современный казак находит и дух, и дело. Мы – сообщество, цель которого вновь сделать казаков влиятельной силой, вернуть им уважение и славу во всех уголках Земли. Поэтому мы не «меряемся лампасами», не спорим, кто «казачистее», а судим и казаков, и неказаков исключительно по их делам.
В заключение, хотелось бы привести стихотворение крупнейшего казачьего поэта эмиграции, офицера Белой Армии, Николая Туроверова, посвященное казачкам:

Покров

Эту землю снова и снова
Поливала горячая кровь.
Ты стояла на башне Азова
Меж встречающих смерть казаков.

И на ранней заре, средь тумана,
Как молитва звучали слова:
За Христа, за святого Ивана,
За казачий престол Покрова,

За свободу родную, как ветер,
За простую степную любовь,
И за всех православных на свете,
И за свой прародительский кров.

Не смолкало церковное пенье;
Бушевал за спиною пожар;
Со стены ты кидала каменья
В недалеких уже янычар

И хлестала кипящей смолою,
Обжигаясь сама и крича...
Дикий ветер гулял над тобою
И по-братски касался плеча:

За святого Ивана, за волю,
За казачью любовь навсегда!..
Отступала, бежала по полю
И тонула на взморье орда.

Точно пьяная ты оглянулась, -
Твой сосед был уродлив и груб;
Но ты смело губами коснулась
Его черных, запекшихся губ.